— Хм… да, — Джулиус метнул взгляд на Айдвайра, — отвратительное дело, вот что. Технически они были полностью вправе построить эту базу, не так ли? Но они не имели права захватывать имперскую ракету и имперского офицера… в районе, свободном по договору. Хм.

Было совершенно очевидно, что Флэндри вырвался из плена в самый разгар дипломатического кризиса.

— Если адмирал позволит, — сказал Флэндри, — я буду говорить на ирайо. Мы с датолхом Айдвайром довольно долго беседовали на различные темы. Без претензий на большую политику или что-нибудь в этом духе, — знаю, что мне это запрещено, — я мог бы сделать кое-какие предположения. Не будет ли адмирал так любезен послушать мою интерпретацию событий?

(Выяснилось, что лингвистический компьютер базы разлажен, и никто не знает, как настроить его.)

— А… да, конечно. Расскажи его… ах… его высочеству, что мы считаем его гостем Империи. Мы постараемся… ах… оказать ему все необходимые почести и организовать его доставку домой как можно быстрее.

— Он до ужаса озабочен тем, чтобы поскорее убрать вас и похоронить все это дело поглубже, — перевел Флэндри Айдвайру. — Он говорит, что мы сможем сделать с вами все, что нам заблагорассудится.

— В таком случае ты будешь действовать в соответствии с планом, не так ли? — спросил Айдвайр. Его голос звучал спокойно и сдержанно, но Флэндри уже научился распознавать сардоническое мерцание в глазах мерсеянина.

— Кхрэйч… Не то чтобы план. Факт существования Тэлвина невозможно утаить. Центральные власти будут ознакомлены с отчетом и пошлют туда исследователя. Все, что мы хотим, — это сохранить свое лицо перед окружающими. Вам предложили отправиться назад и, как я предполагаю, вы так и поступите. Необходимо принять это предложение как можно быстрее. Когда вы достигнете Тэлвина, заставьте Мориоха ликвидировать всю технику и персонал. После этого планета не будет использоваться для разведывательных целей, ваше же правительство будет вынуждено отдать приказ прекратить эту деятельность. Если наши военно-космические силы не обнаружат ничего, кроме мирной ксенологической экспедиции, они не станут поднимать шума из-за следов прежней, совсем не гражданской деятельности. Вероятнее всего, ни одна из сторон не будет касаться темы противоборства, невольными участниками которого оказались и мы с вами.

— Я уже дал санкцию на то, чтобы ты сделал эти предложения от моего имени. Продолжай, — одобрительно сказал Джулиус.

Флэндри продолжал, старательно подбирая более тактичные выражения.

Адмирал просто сиял. Его подчиненные ой как пригодятся для прекращения нежелательного мерсеянского проекта. Раз так, значит, разговор о нем, адмирале Джулиусе, обязательно зайдет среди тех, кто находится на самом верху. Это повлияло бы на продвижение по службе, а возможно, на его отправку в более перспективные места. Да, да, не имеет значения, что дело проводилось не очень осторожно.

«Вот вам и осторожность, — думал в это время Флэндри, — никто не заметил ни одного слепого конца в моей истории».

— Отлично, лейтенант! — сказал Джулиус. — Моя идея была великолепна! Скажи его высочеству, что я быстро обеспечу все необходимые приготовления.