I

Тюремный спутник летал по широкой наклонной орбите вокруг Линатавра, на значительном удалении от обычных космических трасс. Часто видеопорт камеры, где содержался Хаг Маккормак, показывал ему планету в различных фазах. Иногда это была темнота, с одной стороны тронутая золотисто-красным рассветом; может быть, это было мерцание столицы Катавраяннис, похожее на мерцание звезды сквозь ночь. Иногда это было ошеломляюще близкое сияние серпа солнца, похожее на блеск клинка кривой восточной сабли. Время от времени он видел полное солнце, круглый ослепительный диск, вознесенный в лазурные океаны с серебристыми облаками над темно-зелеными континентами.

Земля выглядела очень похожей на таком расстоянии. (Ближе становится ясно, что она измождена, как это обычно бывает с бывшими красавицами, которые принадлежали слишком многим мужчинам.) Но она находилась на расстоянии около двухсот световых лет. И ни один из миров не напоминал ржавую, цвета дубленой кожи, Эйнис, которую жадно искали глаза Маккормака.

Спутник не вращался вокруг своей оси: внутренний вес был полностью обусловлен генераторами гравитационного поля. Однако его обращение вокруг планеты заставляло небеса медленно перемещаться по экрану видеопорта. Когда Линатавр и солнце исчезли, зрачки человеческих глаз перенастроились, и он приобрел способность видеть другие звезды. Они густо заполняли пространство, немигающие, окрашенные в цвета сверкающего бриллианта, морозно-пронзительные. Наиболее ярко сверкала звезда Альфа Крукис, двойной бело-голубой гигант, расположенный менее чем в десяти парсеках от Линатавра.

Бета Крукис, одиночный бело-голубой гигант, была расположена немного дальше, в своей области неба. В других местах натренированный взгляд может определить красный, тусклый свет Альдебарана и Арктура. Они напоминали костер, который, несмотря на свою отдаленность, согревал и освещал стоянку человека. Или взгляд мог перелететь к Денебу и Полярной звезде, расположенным значительно дальше Империи и дальше любого врага Империи. Они были похожи на взгляд холодных глаз.

Гримаса скривила лицо Маккормака.

«Если бы Кэтрин смогла настроиться на мои мысли, — подумал он, — она бы сказала, что в Левитикусе должно быть что-то, что противоречит смешению стольких метафор».

Он не позволил мыслям о ней оставаться с ним более. «Мне повезло, что у меня внешняя камера, к тому же не столь неудобная. Без сомнения, это не входило в планы Снелунда».

Помощник начальника тюрьмы был настолько изумлен и виноват, насколько он осмелился проявить эти чувства:

— Мы, хм, хорошо, мы имели приказ содержать вас под стражей, адмирал Маккормак, — сказал он. — Прямой приказ от губернатора. До суда над вами… может быть, до перемещения на Землю… хм… до последующих приказов.

Он уставился на факс на своем столе, отчаянно надеясь, что слова в нем изменились после первого внимательного прочтения.

— Хм, одиночное тюремное заключение, отсутствие каких-либо коммуникаций — обращение к силам, опасным для государства, — откровенно, адмирал Маккормак, я не понимаю, почему вам не разрешается, например, читать книги, газеты или даже смотреть видеофильмы, чтобы скоротать время… Я пошлю Его Превосходительству запрос о возможности изменения этого положения.

«Я знаю, почему, — подумал Маккормак, пока помощник заканчивал говорить. — Частично злоба, но главным образом начало процесса уничтожения меня. — Несмотря на его горькое положение, его спина все же напряглась. — Хорошо, пусть попробуют!»

Сержант из взвода охранников, который доставил пленника на спутник с Катавраянниса, сказал, насколько мог, металлическим голосом:

— Не обращаться к предателю по званию, на которое он потерял право!

Помощник начальника тюрьмы резко выпрямился, взглянул на всех уничтожающе и резко сказал:

— Сержант, я двадцать лет служил в Космическом Флоте, прежде чем меня перевели на эту работу.