Внезапная перемена ошеломила Элен. Из-за зубного протеза леди Уоррен не могла сомкнуть губы, и они вытянулись в неестественную улыбку, придававшую ей вид восковой статуи.

– Тебе было страшно смотреть на меня без зубов, – сказала она, – но теперь можешь не бояться. Этой ночью я хочу за тобой присмотреть.

Элен взволнованно облизнулась.

– Но с вами будет новая сиделка.

– А, совсем забыла! Очередная потаскушка. Ладно, пусть приходит, я с ней разберусь. Но ты сегодня будешь спать в моей комнате. Видишь ли, дорогая, тебе грозит опасность.

Леди Уоррен изобразила на лице улыбку, напомнившую Элен оскал крокодила.

«Я не смогу провести с ней целую ночь», – подумала девушка, прекрасно понимая, что ее страх надуман. Глупо же бояться прикованной к постели старушки!

– К сожалению, я не могу ослушаться мисс Уоррен, – сказала она вслух.

– Да что она понимает! Моя падчерица – дура набитая. Она не видит, что деревья все время рвутся внутрь. Подойди-ка, Элен.

Девушка подошла к кровати, и старуха крепко стиснула ее руку.

– Хочу попросить тебя об одолжении, – прошептала леди Уоррен. – Достань мне кое-что с антресоли. Встань на стул.

Элен была рада угодить. Она залезла на тяжелое кресло, поднялась на цыпочки и потянулась к дверце.

Шаря рукой в темной нише, она засомневалась, надо ли выполнять старухино поручение. Леди Уоррен наверняка решила с ее помощью добыть запретный плод. Неспроста же у нее такой красный нос! Может, там спрятана бутылка бренди…

– Что вам подать? – спросила Элен.

– Маленький твердый предмет, завернутый в шелковый платок, – прозвучал обезоруживающий ответ.

Тут Элен нащупала искомое.

– Это? – Она спрыгнула на пол.

– Да, – нетерпеливо ответила леди Уоррен. – Дай сюда.

Не успела Элен подойти к кровати, как ее осенило. Даже сквозь несколько слоев ткани содержимое свертка прекрасно прощупывалось: револьвер! Элен вспомнила слухи про кроликов и случайно убитого мужа.

«А вдруг он заряжен? – испугалась она. – Я ведь даже не знаю, где у него дуло. Нельзя давать ей оружие. Миссис Оутс меня предупреждала».

– Дай сюда, – нетерпеливо приказала леди Уоррен и протянула к свертку трясущиеся руки.

Элен сделала вид, что не расслышала. С нарочитой небрежностью она положила револьвер на кофейный столик – на безопасном расстоянии от больной старухи – и шагнула к кровати.

– Вам нельзя так волноваться, – успокаивающе проворковала она. – Поберегите сердце.

К счастью, ей удалось отвлечь внимание леди Уоррен.

– Что говорит обо мне врач? – спросила та.

– Что ваша воля к жизни его восхищает! – ответила Элен.

– Ну и дурак. Я свое уже отжила. Но помирать пока не собираюсь – надо подготовиться.

Она прикрыла глаза: блестели лишь узенькие черные щелки. Ее высохшее лицо было похоже на поношенное одеяние, и говорила она слабым, погасшим голосом:

– У меня осталось одно дело. Я все медлю, откладываю. Но такими делами никто не любит заниматься, верно?

Элен сразу решила, что речь идет о завещании.

– Конечно, – поддержала она. – Люди часто такое откладывают.

И, не в силах устоять против соблазна сунуться в чужие дела, дала совет:

– Но рано или поздно все должны это сделать. Долг есть долг.

Леди Уоррен не слушала. Временное помрачение быстро прошло; ее взгляд упал на маленький сверток на столе, и она насторожилась.