Там она с удивлением обнаружила, что Стивен помогает кухарке чистить лук.

– То и дело заставляет меня работать, – пожаловался он. – Хочет таким образом показать Оутсу, как мужчина должен вести себя на кухне. Кстати, он до сих пор не вернулся? Не иначе как сбежал с хорошенькой сиделкой.

Миссис Оутс фыркнула:

– Если эта такая же, как прежняя, ей придется схватить Оутса за нос, чтоб он ее поцеловал. А ты и впрямь хочешь посидеть с леди Уоррен, деточка?

– Я спрошу разрешения, – ответила Элен.

– Тогда послушай меня внимательно: будь начеку. Ручаюсь, она совсем не так больна и беспомощна, как говорят, и ходить может не хуже меня. Старуха что-то задумала. И кстати: ты слышала ее голос, когда она забывается?

Элен неожиданно вспомнила властный бас, донесшийся из комнаты больной. События принимали неожиданный таинственный оборот. Сгорая от нетерпения, Элен чуть ли не бегом помчалась к двери.

– Я связала ставни! – крикнула она. – Можете спать спокойно.

Глава 5. Синяя комната

Когда Элен поднималась в Синюю комнату, у нее возникло странное предчувствие. Она вспомнила, как в детстве предпочитала игрушкам невидимого друга – мистера Поука. Хотя она часами играла сама с собой в углу общей комнаты, от внимания родителей не ускользало, что у дочери есть воображаемый напарник для игр. Вечером, когда свет от камина отбрасывал на стены длинные тени, Элен вела нескончаемые беседы со своим любимцем. Сначала матери не нравилось это странное существо, но, поняв, что дочь нашла самую лучшую и дешевую в мире игрушку – собственное воображение, – она смирилась с присутствием славного мистера Поука и даже регулярно спрашивала о его героических похождениях, которым не было числа.

Лестницу в «Вершине» освещал единственный светильник в форме шара, свисавший с балки в центральном пролете, поэтому на лестничной площадке было довольно темно. Напротив лестничного марша было установлено огромное трехметровое зеркало в тусклой позолоченной раме, под зеркалом стоял мраморный столик.

Приблизившись к зеркалу, Элен увидела свое отражение: белое личико возникло из темных зеркальных глубин, словно труп утопленника, всплывший на поверхность омута на седьмой день. Элен вдруг пробила дрожь – и это показалось ей дурным предзнаменованием.

Она постучалась в дверь Синей комнаты, и к ней вышла мисс Уоррен. Лицо у нее было изнуренное и осунувшееся после долгого общения с мачехой.

– Новая сиделка еще не приехала? – спросила она.

– Нет. – Элен прямо распирало от радости. – Вряд ли она будет скоро. Миссис Оутс говорит, из-за дождя дорогу развезло.

– Да уж, – устало ответила мисс Уоррен. – Сообщите мне, как только она приедет. Пусть поест и немедленно сменит меня.

Такой шанс Элен упустить не могла:

– Я могу посидеть с леди Уоррен!

Мисс Уоррен замешкалась. Брат ни за что не позволил бы оставить леди Уоррен с необученной незнакомкой, но Элен производила впечатление надежного и сознательного человека.

– Спасибо, мисс Кейпел, – ответила она. – Очень великодушно с вашей стороны. Леди Уоррен спит, просто сидите тихо и присматривайте за ней.

Мисс Уоррен пошла в свою комнату – напротив, – но на полпути обернулась и дала еще один совет:

– Если она проснется и попросит то, что вы не сможете найти, или возникнут какие-нибудь трудности, немедленно идите за мной.

Элен пообещала так и сделать, но про себя подумала, что обратится к мисс Уоррен лишь в самом крайнем случае.