— А ты спишь, — беззлобно хмыкнул Дюша. — О чем печалишься?

— А с чего ты взял, что у меня настроение плохое? Просто задумался маленько.

— О чем? — парень хитро прищурился, его явно тянуло сегодня на общение, будто он чем-то хотел со мной поделиться, но не знал, с чего начать.

Мне такой момент упускать не стоило — хотя, кажется, Дюша уже и так выдал всё, что мог.

— Да так… О будущем. Вот закончу я институт — и куда пойду? В армию, потом на предприятие. Потом квартиру дадут от завода, потом женюсь, дети, а потом пенсия. Скучно как-то, понимаешь? Когда все как у всех… Даже ни о чем задумываться не надо. Вся судьба расписана на много лет вперед.

— Так это разве плохо? — пожал плечами Дюша. — По мне, так перемены — это всегда не к добру. Вот если бы не Валька, которая меня бросила и не дождалась из армии, сейчас бы у меня ровно так и было, как ты говоришь. Красота.

— Однако, ты не только Валькой недоволен, — хмыкнул я. — Не купить тебе за здорово живёшь японскую магнитолу, про которую рассказывал, хотя и пока не обременен расходами на семью — по тому самому плану, который «как у всех».

— Так ты хоть знаешь, сколько за нее перекупщики просят? Полторы тысячи, прикинь!

Задел я Дюшу за живое, и дальше он уже сам начал рассказывать.

— Нет, я не ною. Руки-ноги есть, заработаю. Только мне сейчас нужно ее купить. Тебе не понять… Лев Палыч обещал мне, — Дюша перешел на шёпот, — что намечается новенькое дельце.

— Опять директора овощебазы грабить будете?

— Нет, там уже дохлый номер. Палыч сказал, что если нас там пасли, значит, Тишкин уже все свое добро оттуда вывез.

Я одобрительно кивнул, а про себя подумал, что вряд ли Тишкин перепрятал ценности. Он вообще был не в курсе, как мы с Погодным и Жмыхом спасли его нажитое непосильным трудом имущество. Но пусть дзюдоисты считают так. Не можем же мы Тишкина вечно охранять. Так что выручили мы барыгу. Возможно, даже жизнь ему сохранили. Хотя барыгой Тишкин не слыл — в плохом смысле этого слова. Даже награды имел государственные, на фронте в восемнадцать лет воевал, а теперь вот стал вором. А вернее, одним из первых предпринимателей в Союзе. Сейчас они ворами и спекулянтами считаются.

— А что за дело? — тоже шёпотом спросил я, когда мы уже вышли из спортзала.

— Извини, старина, но я тебе не могу сказать, — заговорщически проговорил Пичугин. — Прошлый раз вот проболтался и удачу вспугнул.

— Ты меня за предателя держишь? — обижено надулся я.

— Нет, но….

— Эх, а я тебе со Штырем помог разобраться. Пивом поил. Думал, мы друзья-товарищи…

— А, черт с тобой, — Дюша огляделся и потянул меня за рукав, подальше от входа в секцию. — Слушай, короче…

Глава 15

Универсам «Юбилейный», расположенный в отдельном двухэтажном здании на перекрестке улиц Ленина и Чапаева, тускло отсвечивал луной в погасших витринах.