Пичугина горько вздохнула и впустила меня в квартиру. Я незаметно огляделся. Квартирка простенькая, но со вкусом. Аккуратные незатейливые обои, люстра из пластикового «хрусталя», мебель старая, но не затёртая.

Мы прошли в зал. Я расположился на диване-книжке, а хозяйка села напротив на стул, нервно заламывала пальцы и с надеждой на меня поглядывала, будто ждала, что сейчас я приведу ей доказательства того, что ее сын — вовсе не преступник.

— Вы не знаете, где Дюша? — прервал я паузу. — Я хочу ему помочь, только найти его никак не могу.

— Не знаю, — отрешенно помотала головой мать. — Ко мне на дню по два раза приходят товарищи из милиции, спрашивают… Скажите, Андрей, мой сын преступник?

— Я слышал, что его разыскивают за убийство, но я сам хочу с ним поговорить, обсудить все. Скрываться — это не выход, понимаете? Если, он виноват, его все равно рано или поздно найдут, и потом только хуже будет. Скажите, где он может быть?

— Ох… Если бы я знала. В последние два года он такой скрытный. Как из армии вернулся, так совсем другим человеком стал. Будто щелкнуло внутри него что-то. Ничего не рассказывал, я же из газет только о его подвиге и узнала, как он спас двоих солдат из плена. Можете такое представить…

Вот так новость, Дюша — скрытный? Хм… В общении со мной он, наоборот, казался простачком и балаболом. Может, даже слишком простым. Неужели он со мной затеял какую-то игру? Скорее всего, да…

— Мария Петровна, а вот он мне рассказывал про Валю, это девушка его бывшая. — я вспомнил, как Дюша хотел похвастать перед нею модными новинками. — Может, он у нее прячется?

— Валя? — женщина вздохнула. — Была такая девица у него, до армии. Не дождалась Андрея. Он потом переживал сильно. Но, насколько я знаю, она сейчас с другим, не думаю, что она б его пустила.

— А я все равно проверю, не знаете, как ее найти?

— Не знаю, — пожала плечами Пичугина. — Она раньше где-то в коммуналке жила, вроде.

— А как у нее фамилия? Не помните?

Женщина задумалась, пожевала нижнюю губу и неуверенно ответила:

— Кажется, Ляшенко.

— А отчество?

— Не помню, вернее, я его и не знала, а зачем вам отчество?

— А лет ей сколько?

Пичугина уставилась на меня уже с некоторым подозрением, наверное, сообразила, что спрашиваю я анкетные данные не просто так, а чтобы по базе милицейской пробить, но все же ответила:

— Лет тридцать сейчас, наверное. Старше она была Андрюши.

Мать Андрея сказала это с привычным осуждением — видимо, пресловутая Валя никогда не казалась ей подходящей невестой для сыночка.

— Спасибо, Мария Петровна, постараюсь помочь Дюше. Если он сам, конечно, этого захочет.

Механически провожая меня обратно в прихожую, она придушенным голосом переспросила:

— А вы точно не из милиции?

— Теперь это уже не важно. Если он дома появится, передайте, пожалуйста, что Андрей заходил. Пусть свяжется со мной по этому телефону, — я оторвал листочек из блокнота и всучил ошарашенной женщине.