Она упала на пол и посмотрела вверх. Мирнин стоял над ней и Шейном, прямой и высокий, и у него в руках была дико-выглядящая похожая на ружье вещь, и его сумка Nike лежала на боку у его ног. Он направил дуло прямо на Бишопа.

— А теперь, — сказал он, — ты, кажется, принес неправильный оружие, Бишоп. Сдаешься?

Бишоп вогнал клинок в грудь Мирнина таким невероятно быстрым движением, что Клер даже не видела, как это происходит.

Мирнин не дрогнул. Он нажал оба курка.

Прутья клетки вокруг них сотряслись с тяжелым рокотом, и на секунду Клер подумала, что что-то пошло неправильно, очень неправильно, потому что воздух был густым от дыма и ярко блестел, а Бишоп был все еще там.

Он упал, цепляясь пальцами за рваные длинные борозды на полу, всего в дюйме или около того от лица Шейна. Он горел, горел быстро, весь полностью. Это выглядело так, словно его облили воспламеняющей жидкостью, и он кричал, катался по полу и продолжал гореть, в то время как Мирнин спокойно наклонился, вытащил меч из своей груди, и перезарядил ружье.

— Это больно, — сказал он. — Но нет, я представляю себе, как это будет. — Он прицелился и тут же остановил себя. Он посмотрел на Клер. — Возможно, было бы лучше, если бы ты убрала своего парня подальше от этого.

Клер судорожно сглотнула.

— Дверь заперта.

Мирнин подошел и обрушил свою обутую ногу на дверцу клетки. Петли согнулись и раскололись. Его второй удар снес ее с петель, отбросив на пять футов, с таким звуком, словно с консервной банки сорвали крышку.

— Выходите, — сказал он и отступил в сторону, когда Клер схватила Шейна, и они вдвоем перепрыгнули через бьющееся в конвульсиях тело Бишопа.

Оказавшись снаружи, Клер обернулась, чтобы посмотреть. Мирнин подошел к Бишопу и прицелился в центр раненой груди вампира.

Бишоп оскалил окровавленные зубы. Он распадался, его части расплавлялись в ужасное месиво. Боль, должно быть, была чрезмерной.

— Тебе не хватит мужества, — он сплюнул, а потом закашлялся до струек слишком бледной крови. — У тебя никогда его не было, подобие тени. Заставляешь маленькую девочку делать свою работу за тебя. Она храбрее, чем ты когда-либо был.

Мирнин поднял брови и уставился на него, а потом подбросил ружье и положил его себе на плечо.

— О, я думаю, что это, скорее всего, правда, — сказал он. — И я думаю, что хотел бы сказать Амелии, что ты ушел медленно и в боли. Умри самостоятельно, ты злобное старое животное.

Потребовалось несколько долгих, мучительных минут. Бишоп так и не закричал. Он оставил после себя скелет, который медленно разрушился в пепел посреди клетки.

Мирнин расслабился и прислонился к прутьям решетки, опустив голову. Клер снова поднялась по ступенькам и протянула руку, чтобы коснуться его плеча. — Почему вы не стали? — спросила она.

Вместо ответа, Мирнин направил ружье на распадающиеся кости Бишопа и выстрелил из обоих стволов.

Ничего не произошло. Просто сухой, пустой щелчок.

— Я понял, что так и не начинил патроны гранулами, — сказал он. — Они должны были стрелять круглой, серебряной картечью.

— Но вы знали, что первое оружие сработает.

— На самом деле, — сказал Мирнин тихим, доверительным голосом, — я думал, что забыл зарядить и эти снаряды тоже. Посмотри, как все получилось?

От двери раздался множественный стук, вызвав у бегающих людей безумную панику.

Мирнин вздохнул, оттолкнулся от решетки, и последовал за Клер вниз по лестнице. Она схватила не сломанную руку Шейна и держала крепко, втроем они нашли Еву и Майкла, все еще сидящих рядом с сильно обгоревшим телом Глори.