У партнеров — учредителей есть свои привилегии.

Здание в центре города, о котором упоминал Брент, тщательно отремонтировали. И теперь над центральным входом висит черная трафаретная вывеска.

«Юридическая фирма Бекер, Мэйсон, Сантос и Шоу».

Отлично звучит, не так ли?

Когда я послал «Адамс и Уильямсон» ко всем чертям, друзья тоже задумались о самостоятельном полете. Самим всем заправлять, самим выбирать дела. Это был огромный риск, но для нас четверых игра стоила свеч.

Когда я уволился, миссис Хиггенс примерила на себя роль героини Рене Зеллвегер из фильма «Джерри Магуайр» и последовала за мной. О, вот и она, просовывает голову в дверь кабинета. В ушах жемчужные серьги, подчеркивающие строгость ее платья.

− Джейк, ты опоздаешь!

− Не опоздаю. Я никогда не опаздываю.

Бросаю взгляд на часы.

− Черт, я же опаздываю!

Вскакиваю, и кожаное кресло откатывается назад. Проверяю карманы своего модного черного костюма — ключи, бумажник, телефон. Все на месте.

− Давай, давай, — гонит меня миссис Хиггенс. — Я все проверю и запру двери.

− Хорошо, спасибо! Увидимся на месте, миссис Хиггенс.

Бегом преодолеваю четыре квартала до детского сада, в котором Риган и Ронан проводят каждый день по несколько часов. Приветствую воспитательницу через окно и ставлю подпись в планшете рядом с именами детей. Через пару минут открывается ярко разрисованная дверь, и оттуда доносится песенка Барни «Уборка».

Волосы на затылке встают дыбом — мне уже кошмары снятся про эту песню.

Помощница воспитателя выводит за руки моих смутьянов. Ронану уже почти полтора года. Копна золотистых кудрей, веснушки на носике и проказливая искорка в глазах точь — в–точь как у Рори. Он медленно и неуверенно перебирает ножками, поэтому подхватываю одной рукой его, а другой — Риган. Они на прощание машут воспитательнице, и мы, сломя голову, несемся к

выходу.

− Сегодня мы делали бумажные цветы, чтобы украсить комнату, и мой был самый большой! Потом пришло время сказки, и миссис Дэвис принесла плюшевого мишку. Я его держала. Он серый. У него два черных глаза, две руки, две ноги, красный галстук — бабочка и… − Риган сжимает мои щеки крошечными ладошками и смотрит сурово. — Ты меня слушаешь?

− Да — да, — перебегаю улицу. — Две руки, две ноги, красный галстук — бабочка. Я весь внимание.

Восемь месяцев назад Риган начала говорить и теперь не останавливается ни на минуту.

− А потом мы читали сказку «Суп из камня», и там кто-то принес морковку, кто-то капусту, кто-то…

Я бегу, и Ронан, трясясь у меня под мышкой, заливается смехом. Через несколько минут мы у церкви. Не опоздали ни на секунду. Опускаю детей на землю, одергиваю рубашечку Ронана и перезавязываю желтый шелковый бант сзади на платье Риган.

− Успел. Я боялась, что вы задерживаетесь, — по ступеням церкви спускается Челси. Выглядит просто сногсшибательно. Темно — синее атласное платье по колено оттеняет сливочно — белую кожу. Оно облегает ее во всех нужных местах, а от глубокого V — образного выреза текут слюнки. Распущенные волосы завиты и сверкают на солнце.

Пропускаю эти локоны сквозь пальцы и притягиваю ее к себе.

− Я никогда не опаздываю.