Я поднесла ко рту тунца с сыром и машинально откусила. Жевала целый час, а глотала еще дольше — комок размером с Луну не желал проходить по горлу. Щиколотки сводило от желания обернуть их вокруг щиколоток Джейсона, чтобы из наших тел получился брецель. Мы уже однажды были в этом кафе. Все остальные в тот день были на пляже, а мы пришли сюда, а не в ларек, хотя жареная картошка здесь хуже. Мы тогда почти ничего не ели и только глупо улыбались друг другу, пока картошка не остыла окончательно. В тот день он спросил: «Ты меня любишь?» В тот день он…

Соберись, Готти, надо же разузнать о тоннеле во времени!

— Джейсон, когда на той неделе ты к нам заходил — ну, когда мы собирали вещи Грея, что тогда произошло?

Сахарная башня обрушилась — кубики посыпались на стол. Вот он, момент истины. Сейчас он скажет, что я исчезала.

— Ого, горячий, — поморщился Джейсон, отхлебнув кофе. — Да, возникла некоторая неловкость. Много времени прошло, мы с тобой совсем разучились…

Он улыбнулся. Я попыталась улыбнуться в ответ.

— Но я, гм, я там была? — настаивала я.

— А, я понял, о чем ты, — Джейсон нахмурился. — Ты тогда витала мыслями где-то еще.

Я силилась подобрать слова, чтобы как можно более невинно поинтересоваться — а я не исчезала, как по волшебству? Но слова не появлялись. Джейсон без всякой задней мысли снова начал строить сахарную башню. Он бы сказал, если бы я исчезала. Но спросить надо.

— Прости, а какую неловкость ты имеешь в виду?

По-моему, всасывание меня в картонную коробку вполне подпадает под эту категорию.

— А, я пытался рассказать тебе о колледже, как там много занятий и всяких дел и что с моей стороны так отвлекаться было несправедливо по отношению к тебе. Потом зашел Нед и перебил разговор — вот что значит отсутствие практики. Тебе надо подтянуть отговорки и увертки, — подмигнул он.

Мне бы вздохнуть с облегчением — я не исчезала. Все-таки возвращаемся к гипотезе зонированного экрана: мысли уносятся куда-то по аллее памяти, а тело ходит и говорит в этой реальности.

Но я могла думать только о том, как в этом самом кафе Джейсон сказал: «Марго, брось эту картошку, пойдем ко мне домой». В тот день у нас впервые был секс.

— Не будем дергаться, мы же друзья, — заверил сидевший напротив Джейсон, напомнив мне Соф. Она тоже вечно говорит, какое мнение у меня должно быть.

— Эй, тунец и кофе! — перебил нас продавец. — Уж извините, но я закрываюсь. Если это наплыв посетителей в обеденное время, то я пошел домой.

Скрипнув стульями по полу, мы встали. В дверях я замялась, стиснув жирные пакеты с сандвичами.

— Удачно поплавать, — сказал Джейсон, кивнув на ливень. — Да, ты же собиралась мне что-то рассказать о вечеринке Неда?

— Хочешь, зайдем в книжный. Наверху папа, но там тепло. Можешь съесть половину моего сандвича.

Я очень желала, чтобы Джейсон в последний раз прошел за мной по траве и поднялся на мой космический корабль, улетел со мной сквозь дождь и поцеловал меня, как прошлым летом. Но он лишь смял стаканчик из-под кофе и бросил его в мусорное ведро.

— Извини, не могу. Я — как бишь я это называю? — Вспоминая нужное слово, Джейсон прищелкнул пальцами, наставив на меня указательные пальцы, как дула пистолетов — аукнулась студенческая атмосфера «Фингербанда». — А, на распутье. Отсюда мне на автобус — моя девушка живет в Бранкастере. Ты же знакома с Мег?

Он еще что-то говорил, но у меня в ушах застучало: моя девушка, моя девушка, моя девушка. Ну конечно, Мег, идеальная красавица Мег. В секрете держат таких, как я. Выскочив из-под навеса, я побежала по траве под дождем. Дверь «Книжного амбара» была распахнута настежь, но за ней оказался не мой спасительный космический корабль, а белая с черными точками пустота, ненастроенный телевизионный экран.