Она, не мигая, смотрела на него, словно не слыша. И тем временем лихорадочно прикидывала – что делать? Что делать?! И еще как‑то подсознательно соображала – вот оно что, не пугайтесь… Это он затем рассказывал о своей истории, чтобы она не испугалась, если ей придется остаться здесь совсем одной с четырьмя бесчувственными людьми на руках. Ему очень не хотелось, но он рассказывал, чтобы она знала: то, что выпало ей, – это далеко не самое страшное…

– Наш антигравитатор включается только в полете, – отрывисто проговорила она. – На взлете и посадке. Предлагаете взлететь?

– Да.

– Вы – второй пилот?

– Нет. Придется положиться на автоматику.

– У нее два варианта; первый – выход на орбиту…

– Вот именно. Поднимаемся и ждем, когда к нам присоединятся ваши. У них есть врачи?

– Да, Дориан. Сусанин и Ригведас – биологи, с космической практикой. Помогут. Но подъем на левитре бесшумен, и они не узнают о нашем взлете. Могут проплутать в лабиринтах до второго пришествия. А потом пока вернутся, пока погрузятся на второй корабль, поднимутся и состыкуются с нашим… Целая вечность.

– Может, сверху связь установить легче? – предположил Вуковуд без особого энтузиазма.

– Не гарантировано. Автоматика нас обратно не посадит, мы окажемся наверху, запертые с умирающим человеком… А кто из ваших – врач?

– Монк.

– Проклятье… Сколько еще проспят ваш командир и этот… второй? Вуковуд набрал запрос на панельке Гиппократова пульта, вспыхнул экранчик: "Раньше шестнадцати часов пробуждение противопоказано". Варвара покачала головой – она представляла себе, насколько плохо соображает человек, насильственно вызванный из царства искусственного лечебного сна. Отпадает.

– Второй автоматический вариант – доставка на ближайший буй, – продолжал Вуковуд. – Кстати, там госпитальный комплекс не чета нашему… Расположимся и будем ждать всех – и вашу группу, и спасательный корабль с Большой Земли. Он уже мчится сюда…

– И будет дней через десять, – закончила Варвара. – Если учесть, что мы пойдем ему навстречу, – через семь.

– Да, но выхода‑то нет.

– Выход – сейчас же, немедленно связаться с Сусаниным. Вуковуд первый опустил глаза. Что ответишь? Он так и стоял, тяжело опираясь на панель управления Гиппократа, прислушиваясь к удаляющимся шагам. Пусть что‑нибудь сделает, выплеснется, разрядится – полегчает. Потому что выхода действительно нет, если не случится чуда и сусанинцы не вернутся в течение часа сами собой. Щелкнул разряд ракетницы, еще и еще… Пусть. Мизерный шанс. Четырнадцать… Пятнадцать… Шестнадцать. Обойма. Он сделал над собой усилие и, придерживаясь за стенку, пошел на выстрелы. Сбросить бы лет десять, ему бы и вся эта эпопея с лабиринтом нипочем…

Варвара вышвыривала на пол содержимое арсенального сейфа, который по всем‑то правилам должен был находиться под печатью. Но в полетах к оружию не испытывали большеземельного трепета – аппаратура как аппаратура – и сейф не запечатывали.

– Вафель, где красные обоймы? – крикнула она командирским тоном.

– В вертолете, – донеслось из госпитального отсека.