Мой вертлявый стул, воспользовавшись возможностью вырваться на свободу, сложился с пушечным грохотом, и толпа с клинками заволновалась.

– Похоже, штурм Ля-Рошели начнется досрочно! – Марфинька все‑таки вскочила с лавочки и потащила за собой подружек.

– Какой еще штурм? – Я проводила их растерянным взглядом.

– Который должен был начаться только в полдень, по сигналу пушки Петропавловки, но ты только что все переиграла, – оглянувшись на ходу, бросила мне через плечо тетя Ида.

– Ну началось, – проворчала Марина. И не упустила возможности напомнить: – А я вам говорила – пренебрежение пунктуальностью вызывает эпохальные сдвиги!

– Ох, мне же нужно спешить домой! – Я не прониклась трагедией досрочного падения Ля-Рошели, но вспомнила, что сама выбиваюсь из графика.

Сестрицы попытались уговорить меня вместе пообедать, но я заторопилась на «Адмиралтейскую» и через полчаса уже шагала по нашему «спальнику».

Чувство долга требовало от меня первым делом зайти не к себе домой, а в очередной раз попытаться застать в квартире № 813 неуловимого Олега. Но я вдруг подумала: может, он вообще тут не живет, только зарегистрирован? И поспешила проверить это предположение.

Дверь в полуподвальный офис управляющей компании была щедро декорирована наклеенными встык объявлениями. Я наскоро пробежалась по ним глазами, актуальных предупреждений об отключении электричества или отмене подачи воды не нашла, толкнула дверь и заглянула в помещение:

– Тук-тук, можно?

Дама, занятая телефонным разговором, неопределенно мотнула головой. Будь она лошадью, а я – мухой, это определенно означало бы «Нельзя, пошла вон!». Но в этой жизни мы обе родились людьми, и я предпочла думать, что получила разрешение, потому вошла и присела на ближайший стул. Даже ладошки на коленки положила чинно, как в детском саду, однозначно сигналя: никуда не уйду, буду терпеливо ждать. Дама вздохнула, массивная золотая подвеска в ее декольте качнулась, будто давая отмашку: ну, ждите…

Ей было не до меня, от нее чего‑то настойчиво требовал телефонный собеседник. Я не могла разобрать его слов, из трубки, прижатой к уху с крупной золотой серьгой, до меня доносился только невнятный бубнеж, но я оценила его интонации – они были тревожные.

Дама собеседника успокаивала:

– Конечно, вы можете оставить заявку, и мы его уберем, но замены пока нет. Дайте ему шанс, пусть еще поработает.

– Бу-бу-бу! – непримиримо ответила на это миролюбивое предложение трубка.

– Зачем же сразу вырезать, вы его для начала ударьте, – посоветовала дама.

Я встревожилась. Чем управляет эта компания, мафиозной структурой? Профсоюзом киллеров?!

– Нет, не прямо в табло! Сбоку его стукните! – велела дама. – Заработал? Ну вот, видите? Мы уже знаем, что делать, вы не первый у нас с такой проблемой.

Она закончила разговор и посмотрела на меня:

– А у вас что? Тоже счетчик холодного водоснабжения не крутится? Мы заказали новые, но заменить сейчас нечем.

– У меня не счетчик, – с нескрываемым облегчением выдохнула я. Нормальная у нас «управляйка», не мафиозная! – У меня поручение от нашего участкового.

– Да? А что ж Валера сам не зашел? – Дама поправила тесную кофточку, и выпуклости под ней встопорщились, нацелившись на меня устрашающе, как два пулемета.

Ой, кажется, тут что‑то личное…

– Валерий Петрович непременно зайдет к вам для уточнения информации, – соврала я. – Если, конечно, она от вас поступит.

И дальше уже сказала правду, одну только правду, как с пятерней на Библии:

– Он попросил меня сообщить, когда появится один из жильцов, а я все бегаю, бегаю к нему на восьмой этаж, а там никто не открывает.