Мы вышли во двор и сели на лавочку у детской площадки. Ирка появилась через пару минут.

– Я тоже оставила записку, – сообщила она.

– Кому? – спросила я.

– О чем? – напрягся Кружкин.

– Не о моей смерти, не волнуйся, – успокоила его Ирка. – Написала: «Если увидишь Олега – позвони» и свой номер телефона. А бумажку свернула и в дверь засунула.

– В какую дверь? – не поняла я.

Кружкин хлопнул глазами:

– В дверь Олега? Чтобы он позвонил, если увидит себя после смерти, в которой просил никого не винить?

– Эк завернул, – крякнула Ирка. – Я говорю: успокойся! Я не Олегу написала, а его соседу из ближайшей квартиры. Это он нас едва не застукал, пришлось экстренно принимать меры.

– Какие? – Василий все не успокаивался.

– Не самые радикальные, сосед остался жив. – Ирка бесцеремонно ввинтилась задом на лавочку между нами. – Но позорно бежал. Кажется, в испуге.

– А что его испугало?

– Вася, я не пойму, ты на что намекаешь? – Ирка рассердилась. – Я его очень вежливо спросила, не Олег ли он. Он почему‑то занервничал и сказал, что не знает никакого Олега. Я думаю, соврал. Как такое возможно, чтобы два парня примерно одного возраста жили почти дверь в дверь и не были знакомы?

– Дом новый, некоторые жильцы совсем недавно заселились, – напомнила я.

– Но ты же знаешь, кто живет в квартире почти напротив вашей? – Подруга развернулась ко мне.

– Еще бы.

В квартире почти напротив нашей живут Татьяна и Макс. С Татьяной мы время от времени встречаемся то в коридоре, то в лифте, то во дворе, и Колян всякий раз живо интересуется:

– Здрасьте, теть Таня, а Макс выйдет?

Комизм ситуации в том, что Коле сорок шесть лет, а Максу два года – и он кот. Крупный дымчатый британец.

Теть Таня отвечает на шутку смущенной улыбкой. А меня формулировка вопроса и интонации голоса Коли возвращают в советское детство. Так и вижу, как Коля с Максом катаются на санках, скачут по гаражам, жгут «кастрики», делают дымовухи из пластмассы и лопают незрелые абрикосы. Разбойного вида кот в этом образе очень органичен.

– Ну вот! – Ирка удовлетворенно кивнула. – Наверняка и этот парень встречался с Олегом, что совершенно естественно.

– Если, конечно, они просто так встречались, а не в том смысле, который нынче запрещен, – вставил Кружкин.

– Ты, Вася, эту богемную свободу нравов нам сюда не приплетай, – снова рассердилась Ирка. – Сосед Олега никакой не этот самый. Нормальный парень, даже не педант-аккуратист, его худи давно пора в стирку, если вообще не на помойку. И возникает вопрос: почему он открещивается от знакомства с Олегом? Может, знает что‑то о его темных делишках?

– Ой, здрасьте! А что это вы все тут делаете? – произнес за нашими спинами звонкий девичий голос.

Мы дружно оглянулись.

– О, Джуля! – Ирка вскочила с лавки и пошла расцеловывать юную приятельницу. – Прекрасно выглядишь! А что не так с этим милым букетом, почему ты держишь его наотлет, будто дохлую рыбу?

– У меня теперь, кажется, аллергия на сирень, – пожаловалась Джуля и скривилась. – И на ромашки. И на пионы. Ужасно неудобно: Борюсик носит мне цветы, а я их отправляю на помойку, потому что они все жутко воняют!

– Стоп, ты хочешь выбросить этот букет? – Я тоже встала, чтобы перекрыть бедняжке путь к мусорным контейнерам.