Она притиснула руку к груди, показывая местоположение названного органа, но тут же опустила ее ниже, чтобы достать из кармана зазвонивший телефон. И, уже прикладывая его к уху, договорила:

– Такая видная девка, а страдает от недостатка мужского внимания.

– В отличие от некоторых, – ревниво буркнул Кружкин, потому что голос, зазвучавший в трубке нашей подруги, определенно был мужским.

Мы с Василием, к сожалению, не могли разобрать речь, но она точно была интересной, потому что Ирка сначала широко распахнула глаза, а потом цепко их сощурила и скомандовала нам:

– По коням! Звонил мой мальчик…

Она не глядя сунула телефон в карман и промахнулась, аппарат съехал по складкам юбки, бумкнул на пол, и подруга полезла за ним под стол.

Образовавшаяся техническая пауза позволила мне поинтересоваться личностью позвонившего мальчика:

– Который?

Я подумала, что речь об Иркиных сыновьях. Они пребывали в плену у московских родственниц уже три дня и вполне могли затребовать экстренную эвакуацию.

– Которому я писала, – донеслось из-под стола.

– Смотри-ка, она ему пишет, он ей звонит, – брюзгливо отметил ревнивец Кружкин.

– Устыдись, Василий! – Подруга вынырнула из-под стола и строго воззрилась на художника. – Аз есмь добрая жена, сто раз уже тебе говорила.

– Глаголила, – подсказала я.

Не издеваясь, нет. Просто это слово больше подходило к «аз есмь».

– Гла… ты издеваешься? – Ирка переключилась на меня: – Что стоишь, чего ждешь?

– А что я должна делать?

– Ну здрасьте! А Чайковскому кто звонить будет? Пушкин?!

– Мусоргский. – Я уже вовсю хихикала.

– Он тебе не мусор, а участковый! Да хорош уже ржать, в чем дело‑то?! И это перед лицом проблем! Вася, хоть ты ей скажи!

– Перед лицом своих товарищей торжественно клянусь, – промямлил совершенно запутавшийся Вася.

– В чем, блин?! В чем ты, зараза, мне клянешься?!

– Нам, – простонала я, икая от смеха. – Я же тоже товарищ.

– Блин! – повторила Ирка, снова оживляя свой телефон. – Все сама, все сама… Алле, Валерий Петрович? Это Ирина… Да, запишите мой номер, еще пригодится… Нет, с Еленой все в порядке… Что – «а-а-а»? Почему в этом вашем «а-а-а» я слышу разочарование? Вам вообще знакомо такое понятие, как благодарность, Валерий Петрович?

Мы с Кружкиным под столом стукнулись в ладоши, с удовольствием слушая, как разгневанная Ирка срывает зло на ком‑то другом.

– В смысле – за что?! Мы же ваше собственное поручение выполняем! Олега ловим!

Она отлепила трубку от уха, возмущенно посмотрела на нее, перевела взгляд на меня, сообщила:

– Раньше, говорит, надо было ловить Олега, когда он с верхотуры падал! – и снова прижала телефон к уху. – Ну извините, тогда нас там не было! А сейчас мы тут и готовы помочь вам с ним встретиться! Что? Да я же потому и звоню: сосед Олега сообщил, что дверь его квартиры только что хлопнула! Соображаете, что это значит?

Не знаю, как участковый, а я сразу же сообразила:

– Олег нашелся! Бежим!

Похватав свои вещички и, стыдно признаться, не убрав за собой со стола, мы спешно покинули булочную.

– Еще и какой‑то Олег им! – с тоскливой завистью сказала вслед уходящим печальная дева за стойкой.

Глава 12

Пиф-паф, ой-ой-ой

Кто бы знал, как надоел уже участковому гражданин Голованов Олег!

Костью в горле засел.