– У меня нет никакой еды! Только три стебелька чертовой спаржи! Я умираю с голоду!

Леди Кэтрин живо кивнула Сесил, и та сделала пометку на листке, лежащем наготове рядом с бокалом вина.

– Я вовсе не хотела сказать «чертовой», – запричитала Блу. – У меня случайно вырвалось!

Сесил бросила на сестру сочувственный взгляд, но даже и не подумала вычеркнуть пометку.

– Ты говорила, что любишь меня, – упрекнула ее Блу, мрачно уставившись в пустую тарелку.

Все остальные с удовольствием поглощали баранину, пирог с олениной и блинчики со взбитыми сливками. От аппетитных запахов рот Блу наполнился слюной, а в желудке громко заурчало.

– Я очень люблю тебя, милая Блузетт. Это для твоей же пользы.

– Я поверю, что голодание идет мне на пользу, когда куры начнут мочиться ключевой водой!

Леди Кэтрин кивнула, и на листке Сесил появилась еще одна жирная пометка. Блу в отчаянии закрыла глаза и застонала.

– Полно, полно, дорогая. Сесил права. – Тетушка Трембл промокнула салфеткой накрашенные губы. – Давайте поговорим о чем-нибудь другом, чтобы ты отвлеклась и не думала о еде. Со вчерашней почтой я получила пьесу Марло. Может, мы почитаем ее после ужина, вместо того чтобы играть в карты? Там есть отличная роль для обаятельной пожилой леди, и она как будто специально создана для меня.

– Я устала до чертиков от чтения пьес! И меня уже тошнит от игры в мушку и в фараон!

Леди Кэтрин кивнула тетушке Трембл, и та с озабоченным видом прищелкнула языком, достала из рукава листок и сделала на нем отметку.

– Ох, Блузетт, а ведь у тебя все так хорошо получалось, – пробормотала Сесил.

– Что? У меня хорошо получалось? Да я просто тут недоедаю! Я теперь могу свободно дышать, когда надеваю свой корсет. Могу поклясться, что скоро совсем истаю, останутся одни кости!

– Хм. – Тетушка Трембл, леди Кэтрин и Сесил обменялись неуверенными взглядами. – Стоит ли поставить за это галочку?

– Сказать «могу поклясться» – это не то же самое, что выругаться, – заявила Сесил, вставая на защиту сестры.

– Согласна, – подтвердила Кэтрин. – Но ни одна леди не позволит себе упомянуть за столом о своем нижнем белье. Думаю, за это следует добавить еще одну отметку.

Сесил и Трембл неохотно кивнули, сочувственно поглядывая на Блу.

– Черт побери, да у меня уже можно ребра пересчитать!

– Сесил, будь добра, добавь еще одну отметку, – невозмутимо заметила леди Кэтрин.

* * *

– Что здесь происходит?

Моутон и Блузетт, катившие кресло Сесил, остановились, и все трое с подозрительно невинным видом уставились на леди Кэтрин.

– Вы снова бегали наперегонки вместе с Сесил? Я этого не потерплю! Сесил, почему ты это допускаешь? Я не знаю, что мне с вами делать и чего от вас ожидать!

– Пожалуйста, простите нас, миледи, – проворковала Блу. – Если не ошибаюсь, нас уже ждет учитель танцев.

Кэтрин прищурилась, выражая недоверие.

– Тебе не удастся меня обмануть.

– Месье ждет у тебя в комнате, мама. Он не знает, что надеть к приезду Эдварда, ему необходим твой совет. – Глаза Сесил лукаво блестели, а по щекам разлился румянец.

– Мадам Трюффо перед уходом просила меня засвидетельствовать вам свое почтение, – добавила Блу, довольная, что не допустила пока ни единой оплошности. – Она заверила нас, что бальные платья будут готовы на этой неделе.