— Успокойтесь, Кэтрин, я пришел исключительно с миром, — раздался в комнате голос шута Благой королевы фэйри.

Мне давно стоило примириться с мыслью, что нечисть вряд ли оставит меня в покое до конца моих дней. Слишком велика та сила, вместилищем которой мне довелось стать.

— Не стану лгать, будто рада вашему появлению, — произнесла я, не скрывая того волнения, которое испытывала при появлении фэйри.

Нечисть появилась, наконец, в зеркале, а потом и вовсе вынырнула наружу, представ передо мною. Сейчас шут почти напоминал человека, но это «почти» пугало, пожалуй, больше, чем если бы передо мной предстало чудище с рогами и копытами.

— Всегда ценил вашу исключительную правдивость, мисс… прошу прощения, леди Дарроу, — склонился в шутливом поклоне фэйри. — Вижу, замужество пошло вам исключительно на пользу.

Я с подозрением посмотрела в глаза незваному гостю.

— Вы явились сюда, в дом, защищенный десятком заклятий, только чтобы поздравить меня со свадьбой?

Более всего меня интересовала причина появления шута. Ну, и, разумеется, то, как ему удалось проникнуть в мой дом, который защищала магия лорда Дарроу. Если сумел пробраться шут, не используют ли ту же лазейку и другие недоброжелатели?

— Можете не волноваться, искусство вашего супруга несравненно, — хмыкнул фэйри с широкой довольной улыбкой. — Лишь мощь моей пресветлой госпожи дала мне возможность для краткого визита. Вы все ещё в полной безопасности, не стоит волноваться. Я лишь должен предупредить вас о том, что леди Уайтберри вскорости прибудет в столицу. И она жаждет отомстить в первую очередь вам, леди Дарроу.

Какая неожиданная помощь.

И тут мне в голову пришла мысль совершенно дикая, совершенно сумасшедшая мысль. Фэйри были существами иного мира, им приписывали множество даров, неподвластных простым смертным. В том числе и всезнание.

А мне так нужно было получить сейчас ответы на свои вопросы.

— Знаете ли вы, какая причина свела вместе Тшилабу и леди Элинор? — спросила я без надежды на ответ.

Фэйри рассмеялся, и словно бы зазвенели серебряные колокольчики.

— Вы, как и прежде, на удивление решительная молодая особа. И бесстрашная.

Какой удивительный и совершенно незаслуженный комплимент.

— Напротив, я напугана, чрезвычайно напугана, — отозвалась я со спокойствием, которое далось с большим трудом. — Однако есть вещи и превыше страха, не так ли?

Улыбка фэйри выражала полнейшее одобрение.

— Истинная смелость, леди Дарроу, выражается именно в том, что бы уметь побороть свой страх ради чего-то куда более ценного. Я отвечу на ваш вопрос.

Не многие одобряли мою излишнюю смелость, как и излишнюю, по мнению родных, деятельность.

— Мне многое известно о лорде Дарроу, ведь он связан с вами. Леди Уайтберри с самого начала была заодно с Тшилабой, более того, именно она подсказала цыганской ведьме проклясть вашего мужа именно таким изощренным образом, обрекая его жен на смерть, а не его самого.

Я перестала понимать хоть что-нибудь. Ведь было время, когда мне казалось, будто леди Элинор испытывает к моему тогда еще опекуну чувства достаточно теплые, не просто приязнь, но и… некую влюбленность.

— Он жаждала получить его тогда, и ненавидела всех до единой женщин, которые оказывались подле лорда Дарроу. Страсть уже много лет сжигает ее.

Что-то не сходилось в рассказе шута.

— Но если же проклятие убивало всех леди Дарроу, то как леди Элинор намеревалась сама от него уберечься?

Фэйри посмеялся над моей недогадливостью.

— Дело не в узах супружества, леди Кэтрин, вовсе нет. Тшилаба не желает, чтоб у лорда Дарроу появились дети, наследники.