Каким-то образом.

А пока я просто еще раз обняла бабушку Джуэл, потом ее обнять подошла Би, а я повернулась к Райану.

Он опять стоял в футболке и баскетбольных трусах, такой знакомый, руки опущены.

– Может, мы… э… обнимемся?

Я легко ткнула его в бицепс, а потом хватила за плечи – самым платоническим из известных объятий.

Когда мы отстранились друг от друга, он поймал мой взгляд и положил руки мне на плечи.

– Ты не забыла? – тихо спросил он, и я посмотрела на Би, стараясь не потянуться к повязке, все еще наклеенной на татуировку. В основном это был оберег, но в мой Райан добавил что-то еще, что можно активизировать с помощью определенного набора слов, которому он меня научил.

Что-то, о чем Би не знала.

Повернувшись к Райану, я кивнула.

– Мне не придется этим воспользоваться.

– Будем надеяться, – ответил он и отошел от меня.

Распрощавшись (и положив в багажник охладитель бабушки Мэй), Би, Блайз и я сели в машину. Я посмотрела на свой дом, залитый утренним солнцем, и сказала себе, что должна чувствовать возбуждение. Предвкушение. Испытывать какие-то другие ощущения, помимо «безумно напугана» и «встревожена».

Би явно переживала то же самое, потому что взяла меня за руку и быстро сжала ее.

– В общем, у нас получилось, – сказала она мне, и я заставила себя улыбнуться в ответ.

– Конечно, получилось.

Включая двигатель, я оглянулась на Блайз.

– А ты, Блайз? У тебя получилось?

– Я тебе сказала, – ответила она, постучав себя по груди. – Я чувствую чары, которые нам понадобятся. Вы поможете мне найти Дэвида, я помогу вам привести его в порядок.

– Потрясающе, – пробормотала я, занося в GPS адрес, который Блайз дала мне прошлым вечером. – Итак, поехали.

И мы двинулись в путь.

Но с другой стороны, казалось, что в последнее время все девушки похожи на Харпер, что он видел ее лицо-сердечко и зеленые глаза в каждой встречной.

Когда портье отвернулась, занося что-то в компьютер, Дэвид закрыл глаза и глубоко вздохнул.

Они в его спальне, Харпер чопорно сидит у его письменного стола, а сам он прислонился к кровати, пристроив книгу на согнутых в коленях ногах. Он смотрит на нее, и каждый раз при вспоминании, что она – его девушка, внутри у него екает. Если он захочет, то может встать и подойти к ней, поцеловать в губы, запустить пальцы под тяжелые, шелковистые волосы, прикрывающие шею.

Харпер Прайс. Босс.

Его девушка.

Об этом до сих пор настолько странно думать, что он едва не пропускает ее вопрос, и когда она просто смотрит на него, подняв брови, он повторяет ее выражение. «Пастельные тона тоже исключаются из меню?» – наконец спрашивает он, затем хмурится со всей серьезностью, на какую способен. «Сначала клетка, потом полоска, теперь пастельные тона?» Качая головой, Дэвид с шумом захлопывает книгу. «Ты тиран по части моды, тебе это известно, босс?»

Харпер улыбается, на одной щеке у нее появляется ямочка, и снова у него екает внутри. Она берет со стола ручку, бросает ему. «Тебе же это нравится», – возражает она.

Я тебя люблю, думает он, но не говорит.

Вздрогнув, Дэвид посмотрел на сотрудницу мотеля. В голове у него по-прежнему одна Харпер, но, глядя сейчас на девушку перед собой, он видит, что сходство не такое уж сильное. И все-таки пульс как будто участился, а в груди возникло то ощущение – словно кто-то затягивает петлю вокруг его сердца.