А картошку я сварю в мундирах. И не потому, что лентяйка: молодой картофель чистить – только портить, вот!

Глава 7

– Мне приснилось слово, – сказала я своим любимым за завтраком. – Отчетливо видела его, оно было написано черным по белому. Шрифт Arial, кегль четырнадцать, капслок.

Подробности произвели впечатление: любимые прекратили жевать.

– И какое это было слово? – с легкой опаской спросил муж, вернув на тарелку надкушенный оладушек.

– Непонятное. – Я сделала большие глаза: – СЭЙРИМЁРКТ! – И щедро полила оладьи в своей тарелке медом.

– Какое-то непоправимое проклятье? – опаски в мужнем голосе прибавилось.

– Похоже на название из ИКЕА, – вмешался сын.

Коляна это вовсе не успокоило, наоборот:

– Если ты это к тому, чтобы купить еще какую-то мебель, то я против! Только неделю назад собрал шкаф!

– При чем тут шкаф, что за проза? – я закатила глаза. – Я пытаюсь понять скрытый смысл! Может, это было какое-то откровение?

– СЭЙРИМЁРКТ – откровение? – усомнился супруг. – Вот Менделееву, я понимаю, формула водки приснилась.

– В формуле должны быть цифры, не только буквы, – напомнил сын.

– А каким черным по какому белому они были написаны? – спросил муж. – Типографской краской по бумаге или углем по свежей побелке?

– Какая разница? – не поняла я.

– Огромная! Можно было бы понять, печатное это слово или неприличное.

Я задумалась, и остаток завтрака прошел в тишине, нарушаемой только сладким чавканьем.

В момент жеребьевки, призванной решить, кому сегодня мыть тарелки и чашки, зазвонил мой мобильный, и я умчалась с ним в комнату, радуясь, что удачно выбыла из кандидатов в посудомойки.

Звонил отец Александр.

– Что-то стряслось у вас в Древней Руси? – Я глянула на часы: всего девять утра! – Гробовая змея тяпнула князя с опережением графика?

– Я сегодня в храме. – Батюшка не отреагировал на шутку, он был не то опечален, не то озабочен. – Подумал, надо с тобой поделиться, такая странная история…

– Какая? – вежливо уточнила я и скрыла зевок, не ожидая услышать что-то действительно интересное.

Какие, в самом деле, истории в храме? Может, икона замироточила. Может, очередной случай благодатной помощи отмечен или знамение какое случилось.

Последней историей с действительно интересным динамичным сюжетом, случившейся в храме, было, мне кажется, изгнание Христом из оного фарисеев. Как он их тогда, а? Живо сплел из веревок бич и погнал им всех подряд – самих фарисеев, их волов и овец, а потом еще деньги у менял рассыпал, столы их опрокинул. Представьте: бич свистит, волы мычат, овцы блеют, фарисеи ропщут, столы с грохотом валятся, монеты сверкают в воздухе и звенят под ногами и копытами, менялы ползают, собирая свое добро, волы наступают им на руки, стоны, вопли, пыль столбом! Такой экшн!

– Мне Людмила, соседка покойной Колобовой Зинаиды, вчера под вечер исповедовалась, – задумчиво молвил батюшка, не подозревая, что тихим голосом и скучным повествованием разительно контрастирует с библейским боевиком в моем воображении. – Ну, о содержании ее исповеди я говорить не вправе, но тебе бы поговорить с ней, может, она сама расскажет…

– О чем? Нельзя ли поконкретнее?

– О том, почему вчера она мучилась чувством вины, не знала, как снискать прощение, и я ей говорил – Господь все управит.