— Пятьсот лет, черти бы меня взяли! — протянул первый матрос и с видимым усилием отвёл взгляд от шкатулки, — Этого запросто хватило бы на несколько таких рейсов. Ну и какова доля команды?

— Как обычно, — пожал плечами Джонрако, — Четверть — мне, четверть — команде, остальное — в корабельную казну. Думаю, никто не станет оспаривать договор в этом пункте.

— Пожалуй, — согласился Фаленни, — В таком случае, наши дела полностью улажены. Больше никаких претензий.

Джабба небрежно козырнул охране и прошёл в каюту, затворив тяжёлую дверь. Некоторое время он неподвижно стоял, пока его глаза привыкали к полумраку, царящему вокруг. Потом Джинсерхуа различил неподвижную человеческую фигуру у стены пустого помещения. Человек лежал абсолютно неподвижно, точно спал и так, будто к его спине привязали доску. В общем-то, так и было: пленника обездвижили при помощи множества крепких кожаных ремней, охватывающих тело с ног до головы.

Капитан гвардейцев, на всякий случай, проверил: легко ли выходит клинок из ножен, отстегнул клапан кобуры и лишь после этого подошёл к лежащему. Учитывая произошедшее, подобная подготовка вовсе не казалась чем-то сверхординарным. Сегодняшним утром пленник сумел открыть замки на кандалах, после чего оглушил стражников и попытался удрать. К несчастью для Хастола, он оказался ещё слишком слаб, поэтому потерял сознание, не успев подняться на палубу.

Джабба склонился над Черстоли и обнаружил, что тот рассматривает его из-под опущенных век. Во взгляде парня капитан прочитал нескрываемое страдание и довольно усмехнулся. Он до сих пор желал этому человеку смерти и останавливал его лишь чёткий приказ Магистра.

— Неважные твои дела, — сказал Джинсерхуа, присев рядом и проверяя: не ослабли ли путы, — Полагаю, удача, в конце концов, отвернулась от тебя.

— Посмотрим, — прохрипел Хастол, едва шевеля пересохшими губами.

— Посмотришь? — Джабба провёл пальцем по усам, вовсю серебрившимися сединой и достал из-за пазухи какой-то свёрток, — Видишь ли, приятель, я ведь тоже не очень люблю Магистра, но иногда прислушиваюсь к его рекомендациям. Так вот, послушав один совет, — Джинсерхуа начал неторопливо разворачивать пакет, искоса наблюдая за лицом парня, — я тщательно обыскал лохань, на которой ты пытался удрать. Мы обнаружили просто пропасть любопытных вещей, — капитан определённо не торопился предъявлять содержимое свёртка, — Даже шпиона этого выродка — Острия Тьма, вот где уж сукин сын, до которого я, рано или поздно, доберусь! Ну, так вот: оружие, наркотики, непристойные картинки и тому подобное. И наконец, в одной маленькой каюте, — Джабба поднял голову и прямо взглянул на парня, который ответил ему яростным высверком зверя, загнанного в ловушку, — там, где и говорил Магистр, мы обнаружили странную вещицу, — пакет открылся и гвардеец высыпал на пол осколки, напоминающие разбитое зеркало, — Она работала, когда мы её нашли. Мы не пытались её остановить, а просто разбили, как и советовал Магистр. Расколотили вдребезги! — Джабба помолчал, а потом добавил, с ноткой злорадства, — Кажется, эта штука называлась Зеркалом Вероятности.

Пленник никоим образом не подтвердил озвученное предположение, но тьма в его глазах приобрела такую глубину, что перехватив взор Хастола, Джабба ощутил, как проваливается в пропасть. Поэтому гвардеец предпочёл перебирать блестящие обломки на полу, подобно мальчугану, играющему яркими камешками, найденными на побережье.

Осколки Зеркала оказались странно тёплыми, на ощупь, точно энергия, питавшая магическое приспособление, не до конца покинула его части. В каком-то смысле, так и было: волшебные механизмы невозможно уничтожить полностью, пока существует хотя бы крохотная их частица и они восстановятся — стоит произвести нужный ритуал.