Крылья у отца огромные, один удар такого — и сломанная шея обеспечена. Перьев меньше, чем у нее, зато когти длиннее и острее, будто кинжалы. В раскрытом виде они производят неизгладимое впечатление и напоминают о собственной смертности.

Волна ледяного холода накрыла прибежавших на подмогу солдат и вымела их в общий холл, закружила под потолком, сдавила в своих объятиях и швырнула на пол.

Поднявшийся, было, на ноги офицер пронзительно вскрикнул, дернулся в судороге, безвольно сполз по стене, словно тряпичная кукла, и затих с неподвижными стеклянными глазами.

Оставшись один на один с разъяренным герцогом, консулы задумались о спасении собственной жизни, забормотали о том, что они погорячились, что это была всего лишь шутка. Рандрин их не слушал, по очереди ловил взгляд, наполнял глаза синевой грозового неба и безжалостно вышвыривал за дверь. Последним туда полетело обмякшее тело гвардейского офицера.

Убрав крылья, но все еще в облике э-эрри, герцог на пару минут покинул приемную, оставив после себя морозный шлейф, обжигающий щеки.

Зара ожидала услышать громкие крики — но нет, тишина. Гробовая тишина. Она боялась пошевелиться, выглянуть и посмотреть, что там твориться: взгляд отца таил в себе смертельную опасность.

Наконец Рандрин вернулся, окинул антрацитовыми глазами, все еще хранившими следы звериной сущности, хоть уже и человеческими по форме и воздействию, колоритную парочку на фоне стола и устало приказал:

— Принеси мне чаю, Элена.

Дверь кабинета громко хлопнула, задрожала, будто кленовый лист на ветру — и это крепкая толстая дубовая дверь, которую невозможно выбить! Нет, злость не прошла, Советник просто предпочел не срывать ее на ни в чем не повинных людях.

Секретарь с облегчением вздохнула и выбралась из своего укрытия.

— Я думала, он всех их убьет, — шепнула она Заре. — А Вы такая храбрая!

Да уж, храбрая она, просто спрятаться было некуда, не диван же отодвигать!

Войти в кабинет Элена не решилась, перенесла туда чашку магическим путем. Девушка видела, как дрожали руки секретаря, когда она размешивала сахар изящной серебряной ложечкой.

Зара наконец решила выглянуть за дверь приемной. Увиденная картина ее озадачила: все буднично, как обычно, будто и не было этой жуткой сцены. Очередной молодой человек сидит за столом и разбирает бумаги.

Она прошла дальше, вплоть до лестницы — ничего, так же дремлет стража на своих постах. Видимо, отец успел стереть им память. Им и всем остальным случайным свидетелям недавних событий. И консулам, он точно что-то изменил в их сознании, что-то приказал.

Интересно, а что стало с тем офицером? Неужели он умер?

Вздрагивая и напряженно прислушиваясь к каждому звуку, девушка побрела к выходу. Вечерние занятия все равно не состоятся, а с опаской коситься на дверь кабинета отца тоже не хотелось.

Когда она вышла на улицу, то поняла, что ее сотрясает дрожь — запоздалые последствия пережитого сильного нервного потрясения.

Глава 35

— Зара, Зара!

Слова доносились, будто со дна бездонного колодца.

Девушка что-то недовольно проворчала и перевернулась на другой бок. Но ночное видение не отставало, продолжая тормошить ее.

— Что, уже утро? — бесцветным голосом пробормотала она, неохотно постепенно возвращаясь из мира грез к реальности. — Опять тренировка, да? Я не хочу, делай со мной, что хочешь, но я не пойду.

Зевнув, Зара приоткрыла один глаз — темнота, рассветом даже не пахло.

— У нас пожар? — обрадованная тем, что ей не придется тащиться в холл за очередной порцией унижений, она поправила одеяло и уткнулась в мягкую подушку, надеясь снова уснуть.