|
– Совершенно верно, – ответил Варенн, – и она, уверяю вас, в полном порядке. Весьма быстро освоилась со своим положением. Граф предложил Рейфу одно из кресел за столом. Между тем стража у дверей не убирала направленных на гостя ружей. – Кстати, – продолжал граф, – вы знаете, что ваша так называемая графиня не имеет к этому аристократическому званию никакого отношения? Скажу вам больше, она англичанка, подобно вам, чудом уцелевшая щепка от большого кораблекрушения. Истолковав выражение лица Рейфа как проявление крайнего недоумения, граф довольно захихикал. – Да ладно, герцог, не принимайте близко к сердцу. Я тоже ни о чем не догадывался. Впрочем, хватит об этой потаскушке. Меня больше интересуете вы. Кто нибудь знает, что вы здесь? Рейф решил солгать и ответить «да», но слишком затянул паузу. – Отлично, выходит, никто не знает, – заключил Варенн. – Мне бы не хотелось тратить время моих людей на отстрел того, кому вы проговорились. Его у нас слишком мало. Значит, настал критический час, а они с Мегги совершенно беспомощны. – Удовлетворите мое любопытство, Варенн. Что вы задумали? Если мне суждено умереть, я хотел бы знать, за что. – Умереть? – недоуменно переспросил граф. – С чего вы взяли? Было бы неразумно уничтожать человека с вашим состоянием. Нет уж, я привык действовать с выгодой для себя. Кстати, говорят, вы имеете доход около восьмидесяти тысяч фунтов в год. Это так? – Около того, – пожал плечами Рейф. – Но год на год не приходится. – Великолепно! – воскликнул граф. Глаза его сверкнули, как два агата. – Поскольку у меня еще есть в запасе несколько минут, я удовлетворю ваше любопытство, хотя бы отчасти. Не желаете стаканчик бургундского? Хорошее вино. Какой бы парадоксальной ни казалась ситуация, Рейф кивнул. Ему действительно нужно выпить. Вино, как и было обещано, оказалось весьма недурным. – Вы, верно, гадаете, кто же я такой, – сообщил граф, потягивая бургундское. – Все очень просто: Франции нужен сильный лидер, а выродки из династии Бурбонов таковыми не являются. Когда мой план будет приведен в исполнение, в стране наступит хаос, а это как раз то, что мне нужно. У меня в жилах течет королевская кровь. Ее, правда, немного, но вполне хватит для того, чтобы взойти на престол. Роялисты будут приветствовать мой приход, ведь я доказал верность делу, служа отчизне даже в изгнании. – Принимая во внимание характер нынешнего Луи, я допускаю такую возможность, – согласился Рейф. – Но вы не учли, что страна состоит не из одних роялистов. Есть еще и приверженцы Бонапарта. Они не согласятся на установление прежнего порядка, не дадут повернуть время вспять. – Но я и не собираюсь поворачивать вспять время, мой друг, в этом и состоит моя уникальность. Я человек гибкий. Мне не чужды новомодные понятия свободы, равенства, братства. Некоторые из бонапартистов уже работают на меня. Вспомните, Наполеон тоже начинал с призывов к свободе, а закончил как величайший диктатор в истории. Главное – лгать с ясным взглядом и по крупному, и тогда будешь на коне. – Весьма разумно, граф, – поднял бокал Рейф. Он не знал, считать ли Варенна гением или безумцем, либо и тем и другим вместе. – Но боюсь, вам трудно будет привести обе фракции к согласию. – Ошибаетесь, – покачал головой Варенн. – После Наполеона французы почувствовали вкус к власти, едва ли меньшей власти Рима, и теперь во имя возвеличивания страны готовы забыть обо всем, кроме того, что они – французы. – Значит, вы считаете себя нацией победителей? – спросил Рейф. – А как насчет тех, кто устал от борьбы, кто хочет покоя и мира? – Порядок вещей таков, что волки едят ягнят, а не наоборот, Кэндовер. |
