|
Похоже, тут совсем другое. Что особенно тревожно, заговорщики – в числе самой делегации, а это не только усиливает риск дезинформации, но и приближает их к жертвам. Рейф достал из кармана скрепленный печатью свиток и подал его Марго. – Здесь Люсьен разъясняет свою позицию. Марго протянула руку к свитку, и он словно растворился в воздухе. – Ты его прочел? – спросила она. – Конечно, нет. Он же адресован тебе, – ответил Рейф, удивленно приподняв бровь. – Ты никогда не станешь шпионом! – презрительно бросила Марго. – Совершенно верно, – мягко парировал Рейф, однако искорка гнева уже проглядывала в его глазах. – Я никогда не достигну твоего таланта лжи и предательства. Марго резко выпрямилась, обидные слова готовы были сорваться с ее уст, но она сдержалась. Маленькая ножка взмыла вверх, и бархатная туфелька упала на пол. Воспоминания о событиях двенадцатилетней давности встали перед ней как наяву. Нет, она не даст волю гневу, прошлое ушло, и обиды исчезли вместе с ним. – Конечно, нет, – сказала Марго. – Твоя небесная покровительница одарила тебя другими талантами – упрямством и самонадеянностью. Их взгляды встретились: эти двое, разозленные, разгоряченные, готовы были умереть, но не уступить. И тем не менее Рейф уступил. Наверное, потому, что в благополучном исходе встречи он был заинтересован больше. – Ты, как всегда, права, – сказал Рейф, наступая на горло собственной гордости. – Я никогда и не претендовал на исключительные душевные качества. Однако вернемся к делу. Как по твоему, Люсьен прав или все это только домыслы? Марго даже обрадовалась такому повороту. Готовые хлынуть через край эмоции улеглись. – Ничего конкретного сказать не могу, но, кое что странное наблюдается: например, радикалы как то присмирели. Едва ли они, принимая во внимание, что большую часть партии составляет молодежь, готовы так легко расстаться со своими революционными идеалами. Кстати, ты что, хорошо знаком с лордом Стрэтмором? – спросила она с любопытством. – Очень хорошо, можно сказать, мы близкие люди. Помнишь, ты любила подшучивать над моим членством в «Падших ангелах»? Так вот, Люсьен – тоже один из нас. Я немного старше моих друзей, поэтому окончил Оксфорд годом раньше, чем они. Тогда, в Лондоне, ты и не встретилась с остальными – они еще учились в университете. Марго встречалась с лордом Стрэтмором всего дважды, хотя работала на него несколько лет, и эти встречи произвели на нее сильное впечатление. Странно было узнать, что лорд Стрэтмор и Рейф – близкие друзья. Мир тесен, не зря говорят. – Насколько я помню, вы придумали себе такое название из за странного несоответствия ангельской внешности всех четверых поистине сатанинским деяниям. Надежда смутить Рейфа провалилась. В ответ он лишь улыбнулся. – Юности свойственно впадать в крайности. И в том и в другом случае налицо явное преувеличение. Марго с силой сжала веер. Может, относительно поступков он и прав, но насчет внешности – никакого преувеличения. И в двадцать один Рейф был поразительно хорош собой, но сейчас от природы великолепный стан налился силой, лицо стало более волевым, осанка приобрела властность. Унаследовав от матери итальянки черный цвет волос и смуглую кожу, глазами он пошел в отца. Как могла она позабыть этот впечатляющий контраст смуглого лица и ясных прозрачно серых глаз! Марго понадеялась на то, что с годами выработала в себе иммунитет против его обаяния, но, увы, надежды не сбылись. И что хуже всего, теперь она уже не была невинной девушкой, она была женщиной, кое что понимавшей и в страсти, и в томлении… Дай Бог им больше никогда не видеться, подумала Марго, вставая. Она была перед ним безоружной. – Я готова приступить к работе немедленно, – сказала Марго. |
