Супруги короля были удостоены не бóльшим вниманием, нежели остальные женщины Нгубу. Суровый старик держал всех в строгости, в чём ему помогал тонкий бамбуковый прутик, который без лишних сомнений нередко использовался для ударов дам по их ногам, лишь только подобное заблагорассудится правителю. По-видимому, здесь было в порядке вещей на глазах всего народа дурно обращаться с королевами.

Брат Фернандо осмелился спросить об отсутствующих миссионерах, и Бока Реал незамедлительно ответил, что в Нгубу таковых никогда и не было. И добавил, что в деревню годами не заезжал ни один из иностранцев, за исключением, пожалуй, некоего антрополога, прибывшего лишь с тем, чтобы измерить головы пигмеев и удравшего обратно спустя считанные дни, поскольку сам не выдержал ни здешнего климата, ни москитов.

- Это, должно быть, Людовик Леблан, - вздохнула Кейт.

И вспомнила, что Леблан, её заклятый враг и коллега по Алмазному фонду, как-то давал почитать собственное эссе о пигмеях экваториальных лесов, опубликованное в одном научном журнале. По мнению Леблана, пигмеи являли собой образец самого свободного и эгалитарного общества. Мужчины и женщины жили в тесном товариществе, супруги вместе охотились и поровну делили связанные с детьми заботы. У них не было никаких иерархий, единственными почётными званиями считались «главный», «знахарь» и «лучший охотник», но и они имели под собой не силу с привилегиями, а лишь одни обязательства. Не существовало различий как между мужчинами и женщинами, так и между пожилыми и молодыми; детям вовсе было не обязательно полностью подчиняться своим родителям. Также членам клана было неведомо всякого рода насилие. Те жили семейными группами, ни у кого не было большего имущества по сравнению с другим, все производили лишь самое необходимое на потребу дня. Отсутствовал и какой-либо стимул для накопления материальных благ, поскольку едва один что-то себе приобретал, как его семья тут же пользовалась своим правом изъять имеющееся у владельца. Здесь делились буквально всем. Это был зверски независимый народ, не порабощённый даже самими европейскими колонизаторами, хотя в последнее время многие из них попали рабами в племя банту.

Кейт всё же подвергала сомнению достоверность академических трудов Леблана, хотя в отношении пигмеев интуиция женщины предупреждала ту, что помпезный профессор здесь, возможно, и прав. Впервые Кейт скучала по нему по-настоящему. Обсуждать что-либо с Лебланом было сутью её жизни, эти разговоры подпитывали боевую жизненную позицию дамы. Не стоило находиться с ним в разлуке долгое время, поскольку характер женщины хотя и понемногу, но сразу смягчался. Ничего так не боялась пожилая писательница, как перспективы со временем стать этакой безобидной бабулькой.

Брат Фернандо был уверен, что Бока Реал солгал о потерявшихся миссионерах, поэтому и напирал на него своими вопросами, пока Анджи и Кейт не напомнили человеку о протоколе. Было очевидно, что данная тема беспокоила и короля. Касонго напоминал собой готовую взорваться бомбу замедленного действия, отчего все находились в крайне уязвимом положении.

Чтобы отпраздновать приезд посетителей, тем предложили тыквы с пальмовым вином, какие-то, похожие на шпинат, листья и приготовленный из маниоки пудинг; а ещё рядом стояла и корзинка с крупными крысами, зажаренными в печи и обильно политыми оранжевым маслом, полученным из пальмовых семян.