Толпа расступилась, давая дорогу, и группа пересекла разделяемый деревню внутренний двор, называемый ещё и площадью. В центре они увидели возвышающееся великолепное дерево, чьи ветви наподобие зонта закрывали помещение сверху. Его ствол был около трёх метров в диаметре, а толстые корни, вылезшие наружу, точно длинные щупальца, спадали с высоты и утопали в земле. Там их и ожидал впечатляющего вида сам Касонго.

Король располагался на возвышении и сидел в кресле, выполненном из золочёного дерева с витыми ножками и обитом красным плюшем, отдающим старомодным французским стилем. По обеим сторонам высилась пара, вертикально установленных, слоновьих бивней, а пол покрывали несколько леопардовых шкур. Трон окружал ряд деревянных статуй поистине ужасающего вида и колдовских кукол. Трое музыкантов в синих, от военной формы, пиджаках, однако ж без брюк и разутые ударяли палка о палку. Дымящиеся факелы и пара костров освещали ночь, придавая окружающей обстановке театральный вид.

Касонго был одет в мантию, целиком расшитую ракушками, перьями и другими, странными для неё предметами, как, например, крышками от бутылок, катушками с фотоплёнкой и пулями. Сама мантия, должно быть, весила около сорока килограмм, и помимо неё правитель ещё носил грандиозную шляпу метр высотой, украшенную четырьмя золотыми рогами, символизирующими силу и мужество. От прочих монарха отличали ожерелья из львиных клыков, несколько амулетов и обёрнутая вокруг талии кожа питона. Выполненная из стеклянных и золотых бусинок вуаль прикрывала лицо. Массивная золотая трость с засушенной головой обезьяны на рукоятке служила ему скипетром или просто опорой. С трости свисала кость, на которой были вырезаны изящные рисунки; по своим размеру и форме та напоминала человеческую голень. Путешественники пришли к выводу, что, возможно, это и был Ипемба-Афуа, ранее описанный пигмеями амулет. Руки короля до самого локтя покрывали объёмистые золотые кольца в форме различных животных и золотые широкие браслеты. В целом вид монарха был столь же впечатляющим, как и внешность членов английского правительства в день коронации, хотя, конечно, совершенно другого стиля.

Выстроившись полукругом около трона, расположились охрана и помощники короля. По внешнему виду все они напоминали банту, как, впрочем, и остальное население деревни, а вот король, напротив, скорее принадлежал той же расе высокого роста людей, что и солдаты. Поскольку монарх сидел, было трудно определить истинные размеры, однако даже так человек казался огромным, хотя подобный эффект, возможно, создавали его мантия и шляпа. Командира Маурисио Мбембелé и колдуна Сомбе нигде не было видно.

Женщины и пигмеи не входили в королевское окружение, отчего позади мужчин-приближённых расположились два десятка очень молоденьких особ, отличающихся от прочих жителей Нгубу, поскольку были одеты в ткани ярких цветов и носили тяжёлые золотые украшения. В колеблющемся свете фонарей жёлтый металл отражался в их тёмной коже. Некоторые держали на руках младенцев, а вокруг играло несколько маленьких детей. Путешественники заключили, что речь шла о королевской семье, и особое внимание тех привлекли женщины, показавшиеся им столь же безропотными, как и сами пигмеи. По всей вероятности, своим социальным положением они отнюдь не гордились, а скорее трепетали перед ним из-за страха.

Брат Фернандо сообщил путешественникам, что полигамия типична для Африки, и очень часто количество жён и детей говорит об определённых состоятельности и престиже человека. В отношении же короля получается, что чем больше у того детей, тем благополучнее его народ в целом. В этом аспекте, да и во многих других, влияние как христианства, так и западной культуры практически не изменило сложившихся ранее обычаев. Миссионер высказал предположение, что женщины Касонго не сами выбирают свою судьбу, а тех, скорее всего, выходить замуж заставляют силой.

Четверо высокого роста солдат подтолкнули иностранцев, давая понять, что перед королём следует пасть ниц.