Принимая во внимание малый рост своего противника, Мбембелé был вынужден наносить удары снизу в крайне неудобном положении, которое значительно уменьшало силу его рук. Если бы у того получилось ударить как следует всего лишь один раз, он бы в куски разнёс голову Бейе-Доку, но сделать это человеку никак не удавалось, поскольку противник оказался быстрым, точно газель, и скользким, как рыба. Практически сразу командир начал задыхаться, а пот стекать прямо на глаза, тем самым ослепляя его. И прикинул следующее: он никак не победит другого всего лишь в одном раунде, как то поначалу и предполагалось. Брат Фернандо указал обоим на паузу, чему немедленно подчинился крепко сложенный Мбембелé, отступив в свой угол, где его ждало ведро воды, чтобы как следует напиться и смыть пот.

В противоположном углу Александр принял Бейе-Доку, приблизившегося к ограде ринга танцевальными шажочками и с улыбкой на лице, словно бы тот вернулся с очередного праздника. Что лишь увеличило гнев командира, наблюдавшего за ним со своего места и всеми силами пытавшегося восстановить дыхание. Казалось, Бейе-Доку вовсе не хотел пить, но согласился, чтобы его с головкой окатили водой.

- Твой амулет поистине волшебный и, пожалуй, самый волшебный после Ипемба-Афуа, - крайне довольный, сказал он.

- Мбембелé, он как ствол дерева, человеку многого стоит наклониться, вот почему тот не может наносить удары снизу, - объяснил ему Александр. – Ты правильно действуешь, Бейе-Доку, но всё же нужно утомить его ещё больше.

- Я это знаю. Всё то же самое, что и со слоном. Как ты будешь охотиться на слона, если прежде окончательно не вымотаешь животное?

Александр счёл перерыв слишком уж коротким, но Бейе-Доку то и дело подпрыгивал от нетерпения, и как только брат Фернандо дал отмашку, он сразу же выбежал в центр ринга, скача там, точно малыш. Подобное поведение стало для Мбембелé настоящей провокацией, на которую тот просто не мог не отреагировать. Он уже забыл о своём решении как-то соизмерять силу и, точно грузовик, тараном двинулся вперёд. Разумеется, впереди пигмея не оказалось, отчего собственная инерция выбросила командира за пределы ринга.

Брат Фернандо жёстко указал тому вернуться в очерченные известью границы. Мбембелé повернулся к нему, чтобы заставить было его заплатить за собственную дерзость, позволившую отдать приказ самому командиру, однако ж еле заметная насмешка над ним всего населения Нгубу остановила человека исполнить задуманное. Он просто не мог поверить тому, что услышал! Никогда, даже в самых худших его кошмарах, человеку не приходила в голову возможность, что, мол, кто-либо в своей жизни осмелится ему противоречить. Военный даже не смог отвлечься мыслью о способах наказания наглецов, поскольку Бейе-Доку позвал его обратно в ринг, причём подгоняя своего противника туда пинком. Между ними это был первый физический контакт. Жалкая обезьяна к нему прикоснулась! К нему! К самому командиру Маурисио Мбембелé! Он поклялся, что разорвёт своего противника на куски, которые затем и съест, чтобы преподать урок этим гордым, вечно смотрящим свысока, пигмеям.

Любое стремление и далее следовать правилам чистого поединка исчезло у его участников в один миг, а Мбембелé ещё и полностью потерял над собой контроль. Всего лишь одним толчком тот отмёл брата Фернандо на несколько метров, а затем набросился сверху на Бейе-Доку, кто немедленно вытянулся на земле. Скрючившись чуть ли не в позе зародыша, поддерживаемый исключительно собственными ягодицами, пигмей начал часто пинаться, и его ступни неизменно упирались в ноги гиганта.