|
Матери бы хоть тогда броситься спасать ребенка! Но ограничилась лишь единожды вскользь сказанным: «Ну, ты у меня и жиртрест», и успокоилась. А у девочки с той поры началась совсем другая жизнь. Если раньше, она просто не обращала внимания на едкие подколы одноклассников и остальных ребят, то на очередное замечание девочка внезапно отреагировала слезами, и тут же начался новый, совершенно дикий виток. Теперь все одноклассники и знакомые дети при виде неё тыкали пальцами, смеялись, обсуждали. Марина поняла, что все вокруг видят в ней только жирную девочку. А потом и вовсе стало плохо, её начали дразнить.
Тетя Люба дослушала очередную историю ровно до того момента, пока в глазах Марины снова не заблестели слезы. Жалеть не стала. Они очень долго разговаривали с Мариной, о её полноте, о правильном питании, о жестокости детей и том, что школа не главный институт жизни. Главное, это она сама, Марина, умница, отличница. И неизвестно еще какими задатками она обладает. Просто нужно работать над собой, нужно найти то, что она умеет лучше всего и развивать. И тогда… Школу Марина окончила с красным дипломом, со знанием трех языков и весом в пятьдесят три килограмма на рост в сто семьдесят сантиметров. В шикарном скроенным тетей Любой и заказанном в ателье платье, с шикарной прической на черно-смолянных волосах, Марина в очередной раз разбила мальчишечьи сердца одноклассников, сыграв на выпускном на гитаре какой-то модный сингл. Девчонки в углах шипели как змеи, они по сравнению с постоянно занимающейся собой Мариной выглядели как мыши. Но обидеть теперь некогда толстую девочку было страшно, Марина последние годы занимала только первые места на спортивных олимпиадах по самбо. Рука у девочки была тяжелая, и давать отпор за себя она научилась. Мальчишки одноклассники вздыхали, провожая Марину утром после выпускного, они понимали – девочка, отличница, красавица, спортсменка, полиглот – явно им не по зубам. Это был последний вечер, когда Марина видела своих одноклассников, раз и навсегда поняв, как права тетя Люба. Ни школа, ни социум не должны управлять тобой, а ты ими. И только от тебя и твоих стремлений зависит, отношение к тебе того же социума. А он труслив. Он способен уничтожить слабого, но никогда не тявкнет на сильного, будет шипеть из-за угла, как девчонки-одноклассницы, но никогда не кинется в бой. Все они, начиная с шестого класса, когда после летних каникул вернулась не толстушка Маришка, а начинающая спортсменка, увлекающаяся иностранными языками, шушукались по углам, придумывали разные байки резкого изменения характера девочки, которая теперь при попытки наговорить ей гадости больше не плакала и не забивалась в угол, а умело язвила, а могла еще после школы и по мозгам настучать. Ребята только пожимали плечами. Марина усмехалась, на попытки с ней подружиться, никого она больше не принимала в друзья. У неё уже был друг, единственный, лучший, пришедший в минуту, когда было совсем плохо, друг, который помог ей стать умнее, лучше, всех кого она знала. Друг, который заменил ей всех, и научил быть человеком.
***
Еши вздохнул смотря в опустевшие тарелки. – Вам, наверное, её очень больно потерять. Марина кивнула. – Да, но… она ожидала чего-то подобного и меня подготовила. – Что значит, подозревала? – откинувшись на жесткую деревянную спинку стула, поинтересовался Кондрат. – Она говорила, что-то, что вышло много лет назад, теперь повзрослело и выйдет пожинать плоды. – Что она имела в виду? Марина пожала плечами. – Она часто говорила загадками. Недавно сказала, что наконец она свободна от обещания, и история вернется. Я поинтересовалась, что за история, она усмехнулась, нехорошо так. Я никогда не видела у неё такого лица. Она сказала, что невозможно ветер утаить. Кондрат нахмурился. Марина поднялась и, взяв со стола чайничек, долила майору чая. |
