– Что? – спросила Зайла. – Ах, ты, должно быть, нес меня всю дорогу, и поэтому…

– Нет. – Неожиданно Дэниел сбросил ее руку и вскочил на ноги. – Ничего уже не болит. Пойдем, покажу тебе конюшни и полосу препятствий, хочешь?

Зайла удивленно посмотрела на него:

– Но ведь ты решил, что сегодня мы играем в настольные игры.

– Я передумал, – процедил он сквозь зубы. – Сегодня мне не до тихой интимной игры в «Монополию». Мы должны выбираться отсюда. – Он быстро пошел в ванную и вернулся с небольшим феном в руке, который и протянул Зайле. – Давай ка просуши свои волосы, пока я потороплю слуг, пусть принесут остальной твой гардероб. Я особенно отметил в заказе спортивную одежду. Очень надеюсь, что они прислали джинсы, а не только бикини. Женщины Филипа редко занимаются физическими упражнениями где либо, кроме спальни.

– Но ты же говорил, что я сегодня слишком слаба для такой прогулки.

– Так и есть. Я тебя понесу.

– Но это же смешно! Я могу…

Он закрыл ее губы рукой.

– Зайла, кончай спорить. – Неожиданно он улыбнулся с такой теплотой, что ее сердце заколотилось. – Друзья должны идти на компромисс. Я соглашаюсь на то, что ты хотела, так ведь? А теперь и ты можешь уступить шажок другой.

Она уступила бы ему все, что угодно, лишь бы он продолжал улыбаться ей с такой же грубоватой нежностью. Зайла поцеловала его ладонь так же нежно, как он целовал ее только что.

– Хорошо, – нежно сказала она. – Шажок другой моего самолюбия меня не ущемит. Но только в этот раз, Дэниел.

– Хорошо, пусть только в этот раз. – Он повернулся и быстро пошел к двери. – Мы не будем торопиться.

Глава 6

Дэниел легко поднял Зайлу на верхнюю планку белой деревянной изгороди, отделяющей конюшни от пастбища.

– Ну вот, здесь все отлично видно, и при этом ты не будешь мешать конюхам, объезжающим лошадей. Утром территория конюшен обычно не менее оживленна, чем Холмы Черчилля в день Кентукки дерби.

Зайла перекинула ногу и уселась на изгороди верхом. Ее взгляд был мгновенно прикован к длинным низким строениям, аккуратно выкрашенным и сверкающим. За изгородью расстилалось роскошное зеленое поле, где были установлены различные препятствия для конкура.

– Да, вижу. Как здесь замечательно! Это немного напоминает мне фотографию конюшен Калумета, которую я видела.

– Неудивительно, – сухо заметил Дэниел. – Отец Филипа посылал главного тренера к Калумету, чтобы изучить архитектуру его конюшен, прежде чем строить свои. Только лучшее для единственного сына! – Он прислонился к ограде и закурил. Пустив тонкую струйку дыма к небесам, он искоса внимательно взглянул на Зайлу. – А ты немного ожила. Когда я тебя нес сюда, ты была уж очень тихой. – Он помолчал, глядя на кончик сигареты. – Ты дозвонилась до матери?

Улыбка сошла с ее лица.

– Да. – Она перевела глаза вдаль, где жокей, скорее похожий на ребенка, пытался справиться с огромным черным жеребцом. Несмотря на маленький рост, он показался Зайле умелым наездником. – Мама сказала, что ждет не дождется, чтобы меня увидеть. Она говорила с трудом, плакала.

– А ты? Тоже расстроилась? – с участием спросил Дэниел. – Вы с ней близки?

– Были раньше. – Зайла поежилась. – Но мы давно не виделись. – Помолчав, она заговорила опять: – Она теперь как то скованна, когда разговаривает со мной. Наверное, все еще испытывает чувство вины.

– Вины? Почему она должна чувствовать себя виноватой?

– Она и не должна. Я пыталась ей это объяснить. – Зайла невольно сжала планку изгороди.