Седой ещё тогда присмотрел группу сосен, подумав, что вот идеальное место для «дикого» отдыха.

Он быстро поставил палатку, которая была предназначена для гор, и достаточно было только раскрыть её, как каркас сам ставился на место. Оставалось только закрепить её на земле или на льду приколышами. Словом, через десять минут палатка с матрацем и подушками была полностью готова к эксплуатации…

— Вот это чудо! — сказал Анатолий, глядя, как ловко Седой управляется с палаткой. — Никогда не видел такой!

— Это горный образец. Если в горах застал буран или сильный снегопад, дорога каждая секунда. Поэтому здесь всё рассчитано на быструю установку. Хочешь, оставлю её тебе?

— Конечно хочу! Это же для рыбалки, для охоты вещь очень удобная! Раз! И готово: палатка стоит! Да все мои товарищи по рыбалке просто обалдеют, когда увидят это чудо!

— Лады, Толян! Доедем до Донецка, заберёшь палатку.

— Ты не шутишь? Расстаться с такой вещью!

— У нас будет очередное списание, и я себе ещё возьму. Не переживай!

Двое суток братья фактически не выходили из моря, будто стремясь накупаться в солёной морской воде на всю оставшуюся жизнь…

А вода была — просто чудо — прозрачная — каждый камушек виден на дне, тёплая, как парное молоко, а установившийся штиль, как будто специально для них, давал возможность расслабленно полежать на воде, ловя лицом нежные солнечные лучи… И, казалось, не будет конца этому раю на земле, — так спокойно и тихо было на этом кусочке морского побережья, выбранного братьями для двух дней отдыха…

Братья пили холодное пиво, болтали ни о чём, отчаянно предаваясь только морю и безделью…

И не знал Седой, что совсем чуть-чуть остаётся до того момента, когда он навсегда потеряет своё спецназовское прозвище и станет простым гражданином Сербиным… А Анатолия ожидала совсем иная — непредсказуемая судьба…

Оставалось чуть-чуть до поворота судьбы, который навсегда изменит жизнь…

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава 1

Сербин не мог себе объяснить, почему его вдруг неудержимо потянуло в те места. Не мог… Но ему стало до того неуютно дома, что он бросил работу над новой книгой. Как только он садился к компьютеру, пальцы деревенели. Во рту пересыхало, а сигарета начинала пахнуть не дорогим табаком, а прелой соломой… Панический ли страх, психическая неуравновешенность — как бы ни называлось это состояние, но писать здесь он больше не мог.

Там, в Головинке не было ничего хорошего, привлекательного для Сербина. Скорей наоборот… Четыре года назад его там постигло огромное несчастье. Он отдыхал с братом Анатолием в Сочи. Отпуск заканчивался у обоих — ему нужно было возвращаться в Чечню, где он служил в военной разведке, а брату домой — в Донецкую область, где он работал в шахтоуправлении.

Они выехали на рассвете, чтобы избежать дневной жары и длинных колонн пыхтящих выхлопами соляры грузовиков, которые невозможно было обогнать на серпантинах горной дороги. Вот на этих серпантинах Сербину и пришлось пережить один из самых ужасных моментов в его жизни… Двое молодых, черноголовых людей на белом «Лэнд Ровере» затеяли с ними игру в «догонялки» на извилистой дороге. Они появились после Дагомыса, вынырнув из какого-то переулка, и обогнали их, едва не зацепив крылом их «Форд». Внедорожник исчезал впереди, за ближайшим поворотом, затем неожиданно появлялся сзади, впритирку обгоняя их машину. На одном из крутых поворотов «Лэнд Ровер» пронесся так близко к «Форду», что снес своим «кенгурятником» боковое зеркало. Взрыв негодования Сербина вызвал у чернявых мальчишек только приступ гомерического хохота.