Она выбежала из тени ветвей и приставила ладонь козырьком ко лбу, пристально вглядываясь в окружающие заросли. Потом вернулась, села на корточки между мной и львом, снова вскочила. Я хотел заговорить. Она жестом приказала мне молчать.

Опустив на траву морду, которая от этого словно расплющилась, Кинг время от времени подзывал ее дружелюбным ворчанием. Он был здесь, под своим деревом, и Патриция была рядом, но почему-то сегодня она его не замечала. Кинг ничего не понимал.

Лев осторожно вытянул лапу и тронул девочку за плечо. В это мгновение она всматривалась в заросли, а поэтому вздрогнула от неожиданности и отбросила его лапу. Лев тоже вздрогнул, но от удовольствия. Наконец-то начинается игра! Он толкнул девочку лапой немного сильнее. На этот раз Патриция отшвырнула ее изо всех сил, ударила и дико вскричала:

— Сиди тихо, болван!

Кинг медленно перевалился, лег на живот. От его глаз под тяжелыми и почти закрытыми веками остались только узкие желтые щели. Он походил на сфинкса. Но этот сфинкс своим взглядом сейчас вопрошал Патрицию. Он еще никогда не видел ее такой.

Лев вытянул морду и ласково лизнул девочку в щеку. Она ударила его кулаком по ноздрям.

Кинг встряхнул гривой и молча, не издав даже ворчания, встал, ©пустил голову и сделал шаг, чтобы уйти.

— Ну, нет! — закричала Патриция. — Ты меня так не оставишь! Еще не пришел такой день!

Она бросилась за Кингом, вцепилась обеими руками в его гриву, прижалась горящим лицом к его ноздрям. И Кинг снова рассмеялся, снова повалился на бок. Счастливые глаза льва опять стали золотыми. Патриция растянулась рядом с ним. Но взгляд ее не отрывался от далеких зарослей на краю поляны.

Звук запущенного мотора долетел до нас… Я инстинктивно встал.

— Садитесь! — сердито сказала Патриция. — Ваш дурак шофер, наверное, испугался, что его оставили так надолго одного.

По лицу ее пошли морщинки от напряженной работы мысли, словно она вспомнила что-то неприятное.

— Но ведь он не один, — пробормотала она. — С ним Кихоро…

Я мог бы ей сказать, что старый кривой следопыт давно где-то поблизости, с ружьем наготове. Но мне это было запрещено.

Несколько секунд пролетели в молчании. И наконец из далеких зарослей выступил человек. Тот, кого девочка ожидала с таким нетерпением, и кто после праздника в манийятте должен был обязательно прийти — я тоже знал это наверняка.

Однако я не сразу узнал его силуэт. Казалось, он возник из тьмы времен. Впереди себя, на вытянутой руке, он нес огромный щит, а вокруг его головы-каски, в медных отсветах красной глины, колыхалась царственная львиная грива, и на уровне ее сверкал наконечник копья.

Вооруженный и одетый по незапамятным обычаям своего племени, Ориунга шел навстречу испытанию, чтобы стать настоящим мужчиной. И чтобы завоевать Патрицию. * Патриция и Кинг поднялись одновременно, одним движением.

С первых дней своего младенчества лев знал все запахи и рефлексы хрупкого тела своей хозяйки, и теперь через нее почувствовал приближение чего-то необычного, тревожного, угрожающего. Патриция и Кинг стояли бок о бок; она держала его за гриву, а он, чуть приподняв губы над ужасными клыками, пристально смотрел на воина-масая, который шел на них.

Я попятился, чтобы прислониться к стволу большого дерева. Отодвинуться меня заставил вовсе не страх! Если бы испугался, я бы мог в этом признаться без стыда. Но ни трусость, ни мужество не имели никакого смысла после всего того, что заставила меня испытать и узнать Патриция, и теперь я ждал только развязки.

Игра кончилась.