– Пока для моей роты я с боем выбиваю каждый котелок каши. И это в Екатеринодаре, ваше превосходительство. Вчера в город пришел конный полк полковника Шкуро.

– Шкуро?

– Все в волчьих шапках, с бунчуками на манер татар, со свистом промчались по улицам. Не конный полк, а партизанский отряд. А ныне ночью они устроили в городе дебош после выпивки. Военного коменданта, который явился дабы урезонить дебоширов, Шкуро даже не принял. Вот вам и разговоры о дисциплине, которые мы пытаемся вести в нашей пехоте. А пехотинцы смотрят на конников Шкуро и берут с них пример. Но простите меня, Михаил Гордеевич. Вам сейчас не до проблем. Вам нужно набираться сил.

– Вы все верно сделали поручик, что поделились со мной проблемами. Я рад, что под моим началом служат такие офицеры как вы. Кстати это ведь вас с капитаном Штерном месяц-полтора назад отстранили от командования за расстрел пленных?

– Так точно. Такое было, ваше превосходительство. Но тогда у капитана Штерна был резон для подобного поступка.

– Я не в попрек вам сказал, поручик. Воевать в белых перчатках на этой войне не получится. Вы поступили правильно. В этой ситуации по-иному нельзя.

–Вы не устали, ваше превосходительство? Вы слишком бледны.

–Ничего. Я все еще слаб, поручик. Давно хотел бы встать с этой проклятой кровати. Но не получается. Простите…

Дроздовский откинулся на подушку и его лоб покрыли крупные капли пота.

– Ваше превосходительство! – Лабунский кинулся к генералу. – Врача сюда! – закричал он.

На зов вбежала молодая медсестра.

– Что случилось?

– Генералу стало плохо! Срочно позовите врача!

Вбежал молодой врач и сразу подошёл к генералу.

– Вы его утомили, поручик. Я же просил не утруждать генерала плохими новостями.

– Простите, доктор. Я забылся. Генерал спрашивал, а я отвечал.

– Идите, поручик. Все что могли, вы уже сделали…

Глава 12

Смерть генерала

Декабрь 1918 год – январь 1919 год.

Все мы жили не так как хотели

А что было могло и не быть

Не меня ли несут на шинели

Чтобы в землю сырую зарыть?

Борисов Ю.А.

***

Екатеринодар

Декабрь, 1918 год.

Легкая рана полковника Дроздовского, поначалу не предвещавшая серьезной опасности, загноилась. В Екатеринодаре Дроздовскому сделали три операции. Но в результате ему стало хуже. И Дроздовский сам попросил перевезти его в Ростов к профессору Напалкову.

Командир 3-го батальона Самурского пехотного полка капитан Штерн приказал поручику Лабунскому собираться.

– На фронт? Выступаем? – спросил Лабунский.

– Нет. Батальон пока остается в Екатеринодаре до особого распоряжения. А вот вы, поручик, возглавите конвой его превосходительства генерала Дроздовского.

– Конвой?

– Генерала перевозят в госпиталь в Ростов-на-Дону. Ему совсем плохо.

– Но говорили о новой операции.

– Не помогло. С вами отправятся 35 солдат. Десять из них юнкера, из тех, кого вы некогда сами готовили в Новочеркасске. Прибыли с фронта вчера. Помните юнкера Слуцкого?

– Это мальчишка, который едва винтовку научился держать?

– Он самый, поручик. Ныне изменился до неузнаваемости. Всего несколько месяцев на войне превратили его в мужчину. Ныне его произвели в унтер-офицеры, и он возглавляет отделение из 10 юнкеров.

– Да, мальчики быстро взрослеют на войне. Но что будет с генералом?

– Местные доктора считают – не жилец.