|
Разработал два основополагающих документа: «чин избрания» и «чин поставления». Кандидаты на должность князя-папы садились «в особой каморе на прорезанных стульях». Архидьякон, ключарь и протодьякон «собора» должны были «свидетельствовать их крепким осязанием» на предмет мужской полноценности опять же, как при обряде избрания папы римского. После этого освидетельствования кандидатов князь-игуменья Дарья Ржевская, разбитная веселая старуха, раздавала членам «собора» по два яйца для голосования: одно обыкновенное — белый шар, а другое деревянное — черный, а они целовали ее «в перси». Совершенно голые соборянки собирали у голосующих шары. Избранного тайным голосованием князя-папу славили: целовали его руку, держащую кубок Большого орла, потом в задницу, потом «под лоном» и, конечно, пили. Преемник Зотова должен был произносить составленную Петром формулу: «Еще да поможет мне честнейший отец наш Бахус: предстательством антицесарцев моих Милаки и Аникиты, дабы их дар духа был сугуб во мне».
Архиреи «собора» и сам Петр носили нецензурные клички, которые, наверное, казались соборянам очень забавными. Мат — один из пережитков язычества, стойко сохранившийся с дохристианских времен. Исходя из его языческого ритуального значения мат всегда строжайше запрещался христианской Церковью. Именно поэтому мат был принят в качестве сакрального и официального языка на соборных заседаниях. После Никиты Зотова князем-папой стал Иван Бутурлин, жаркий поклонник Бахуса. От него звание перешло провиантскому чиновнику Строгосту, величайшему пьянице своего времени. В последние года царствования Петра звание князя-папы у Строгоста было отобрано и впоследствии не возобновлялось. Тщетно патриарх не только словесно, но и письменно представлял, просил и даже требовал у царя уничтожения «собора». Петр отвечал, что это вовсе не духовное дело, а что в дела политические патриарху мешаться не должно, и продолжал свою шутку. Особенно протодьякон Петр любил устраивать шутовские свадьбы. Например, современникам запомнилась свадьба шута Ивана Шанского с сестрой князя Юрия Федоровича Шаховского. Шанский — представитель одной из старейших дворянских фамилий — в 1697–1698 годах ездил вместе с Петром учиться на Запад, был по-настоящему образован и остроумен. В свадебном поезде были бояре, окольничие, думные и стольники и дьяки в мантиях, в ферязях, в горлатых шапках, также и боярыни. Трудно придумать лучший повод для пародии на феодальные обычаи и вместе с тем возможность унизить ненавистную Петру боярскую спесь. С той поры пошла мода на шутов — представителей старинной знати. В шутах побывали и Балакирев, и Голицын, и даже Нарышкин. Чуть было не стал шутом князь-кесарь Ромодановский: царь задумал женить его на соборянке. Только смерть спасла Ромодановского от позора.
Измена Анны
Путешествие по Европе пробудило в Петре стремление к преобразованиям. Но абсолютным новатором в этом деле царь не был. Частично нововведения, заимствованные на Западе, вводились еще при деде Петра, его отце, старшем брате и сестре Софье. Теперь реформы сделались личным делом Петра, беспримерно насильственным, часто кровавым. Но первые преобразования имели вполне мирный характер. В конце 1699 года, последнего в XVII столетии, Петр приказал считать новый год не с осени, 1 сентября, как было раньше, а с 1 января. Тем самым он исключил несовпадение времени России с западными странами. Но все же на радикальные изменения он не пошел: принял не римское григорианское исчисление, которое никак не могло устроить православных, а довольствовался юлианским, отстававшим на одиннадцать дней от григорианского. Ему мы обязаны красивым новогодним праздником: царь повелел, чтобы 1 января 1700 года все украсили двери своих домов еловыми и можжевеловыми ветками. |
