|
Дэнни вспомнил первый и последний вечер в аптеке. Перед сном он, как в тумане, что‑то заметил. Чье‑то лицо стало моложе. Ага, отец Каспер. Возможно, он умрет так же, как шериф. Дэнни чувствовал себя виноватым перед Чарли. Он вынудил его объяснять, кто он такой, и вот… Лоулесс не выдержал. Как должен чувствовать себя нормальный человек, зная, что с каждым часом становится моложе и это будет продолжаться до тех пор, пока… А Дэнни, безмозглый Дэнни, буквально ткнул Чарли в это носом.
– Чарли, не плачь. Ну, извини меня, пожалуйста. Прости, я не хотел… – Дэнни не мог обращаться к нему как к взрослому мужчине, ведь перед ним сидел мальчишка, хотя душой и умом он был все тот же сорокадевятилетний человек. – Прости… – Ничего, все… нормально. – Лоулесс вытер слезы, с горьким юмором говоря про себя: «Вот так дела – покойник оплакивает свою кончину». – Со мной все в порядке.
6
– Он питается мыслями, – пробормотал Дэнни. Он засыпал сидя. Измотанность и пережитое за день не могли не сказаться. – Что? – переспросил Лоулесс. – Он ест мысли. Лилипут… – Дэнни уже спал. Чарли напряженно вслушивался в ночь. Пусть мальчик поспит. Прошло два часа, как они уселись у подъездной дорожки напротив дома Треворов – Шилдсов. Этот дом (самое отвратительное место в Оруэлле) волей‑неволей притягивал взгляд Лоулесса. Дэнни все рассказал ему. В двух словах – как и почему он, Фред и Патрик покинули аптеку. Более подробно он рассказал о своих видениях. Особенно о последнем. От этого рассказа у Чарли сон как рукой сняло. У него просто голова пошла кругом… Откуда появились эти видения? И почему их видел именно Дэнни? Кто‑то посылал их? И если да, то, наверное, с какой‑то целью? Но, поразмыслив несколько минут, он решил оставить это на потом… или навсегда. Людям свойственно постоянное стремление определить причину ВСЕГО, найти ВСЕ ответы. Но именно это и невозможно. Есть вещи, которые ВЫШЕ человеческого понимания, и Чарли решил не тратить зря время. Факт, что видения были. Факт, что они были у Дэнни Шилдса. Когда мальчик рассказывал, как Рори Тревор искал в доме свою мать, имея на своем счету уже три трупа, шерифу показалось, что он поймал какую‑то ниточку, которая, возможно (возможно!), могла оказаться спасительной нитью. Но… он упустил ее. Лилипут никогда не появлялся перед людьми, хотя и рисковал, что его могут обнаружить где‑нибудь в буфете спящим. Появиться перед Дэнни его заставил голод. Лишь у двух жильцов дома – у Уилла Шилдса и его сына Дэнни – почти не было черных мыслей. И человечек был слаб. Он хотел сходить в другие дома, но вначале ему необходимо было окрепнуть. Человечек рассчитывал, что Дэнни как следует разозлится на мать, если напомнить ему о тех случаях, когда мать его жестоко била, хотя он был не виноват. Испуг мальчика тоже имел значение. В такие моменты человеку невольно приходят в голову черные мысли. Дэнни Шилдс с родителями и братом переехали в дом, где стены скрывались за толстыми черными наслоениями. И эта своеобразная копоть шевелилась, как если бы состояла из миллиардов малюсеньких червячков. Неудивительно, что Лилипут (если он, конечно, появился давно) пришел в Оруэлл через дом Алекса Тревора. И если он явился в ту ночь, когда Рори Тревор убивал своих близких, то, наверное, он должен был уйти из города, когда Дэнни убил ЕГО. Да, мальчик убил человечка, но… человечек не мог умереть ОКОНЧАТЕЛЬНО! Лилипут оказался в сложном положении. Его убили в Оруэлле, и он не мог тут оставаться. Уходя, Лилипут оставил после себя чудовищный след, но он все‑таки УШЕЛ… или погиб, но… смерть его не была ОКОНЧАТЕЛЬНОЙ. Лоулесс чувствовал, что ниточка где‑то рядом, он даже вспотел, несмотря на то что был в одной рубашке в последний вечер октября. |
