— Отлично сделано, баронесса, — сказал он; внутри стального шлема голос прозвучал гулко и как-то неестественно.

Рука, одетая в латную рукавицу, медленно подняла забрало, и в тот же миг ярость, а затем леденящий душу ужас охватил Лианну. Она отпрянула.

— Пресвятая Дева Мария! Жерве!

* * *

К Ранду постепенно возвращалось сознание. Он попытался открыть глаза, но не смог и некоторое время лежал не шевелясь. Голова, казалось, раскалывалась на части от боли. Карканье грачей и крики чаек еще больше раздражали его. Откуда-то долетали запахи кухни… Ранд вспомнил удар, после которого он потерял сознание.

Удар… Мысли путались у него в голове. Ранд не помнил, чтобы была драка, но… Джек свалил его, потому что… потому что…

Наконец сознание прояснилось: потому что разрушен мост, и армия Генриха теперь не сможет переправиться через Сомму.

Ранд с трудом открыл глаза и осмотрелся. Убого обставленная комната показалась знакомой. Черно-белая кошка, мяукнув, запрыгнула к нему на тюфяк, набитый соломой, и уютно устроилась у него под боком. Ранд находился в таверне Ладжоя.

Чертыхаясь, он попытался подняться, но дощатый пол тут же поплыл под ногами, и Ранд откинулся назад. Немного погодя, ему все-таки удалось, вытянув шею, заглянуть в соседнюю комнату: за столом сидели двое и о чем-то шептались.

— Какого черта я делаю здесь? — прорычал Ранд, с отвращением чувствуя, как звук собственного голоса болью отозвался у него в висках.

Мужчины медленно повернулись, и он уставился на обеспокоенные лица Джека Кейда и Роберта Батсфорда.

— Я жду ответа, — стараясь не обращать внимания на боль, потребовал Ранд.

Джек поспешил к нему и трясущимися руками протянул глиняную кружку.

— Успокойтесь, милорд, выпейте пока это, мы сейчас все объясним.

Ранд хотел отказаться, но во рту ужасно пересохло, и он с трудом сделал глоток. Вино с медом оказалось очень приятным на вкус. Ранд осушил кружку до дна, чувствуя, как приятное тепло разлилось по его телу.

— Говори, Джек, так будет лучше для всех. Как долго я нахожусь здесь?

Священник и лучник обменялись долгим взглядом. Джек сглотнул.

— Целый день, милорд.

Ранда охватила ярость. Вырвав из рук Батсфорда флягу, он одним махом выпил все ее содержимое. Во рту остался горьковатый привкус лекарственных трав.

Батсфорд подался вперед, пытаясь протестовать, но Джек оттолкнул его и торопливо сказал:

— Нам пришлось удержать вас, милорд, иначе вы бросились бы отвоевывать Буа-Лонг.

— Каждый благородный рыцарь так и поступил бы на моем месте, — нахмурившись, Ранд сердито спросил: — Неужели ни один из вас не попытался защитить замок?

Джек вспыхнул.

— Разумеется, мы могли предпринять безрассудную попытку, но потеряли бы и жизнь, и замок.

Ранд сел на кровати.

— Я немедленно еду туда.

Комната тотчас же качнулась у него перед глазами, лица Джека и Батсфорда расплылись.

— Не стоит, милорд, — сказал священник. — Мы ждем сообщение от Шионга. Он как раз отправился к замку, чтобы разведать обстановку. Нет смысла лезть напролом, не зная, что нас ждет впереди.

— Шионг? Я считал, что он предал меня. Разве взрыв моста — не его рук дело?

— Вспомните, милорд, он был с нами, когда мы нашли вас.

Ужасная догадка зародилась у него в голове, но он всячески старался отогнать ее.

— Но Шионг, должно быть, подложил заряд? — с надеждой спросил Ранд, хватаясь за эту идею, как утопающий — за соломинку.

Джек молчал; Батсфорд с преувеличенным вниманием принялся разглядывать свою кожаную манжету.