Джек молчал; Батсфорд с преувеличенным вниманием принялся разглядывать свою кожаную манжету. Ранд пристально смотрел на них, ожидая ответа.

Наконец, Квейд не выдержал:

— Милорд, Шионг не подкладывал заряд.

В измученном мозгу Ранда замелькали образы Лианны.

…Лианна в перепачканном речным илом платье пичкает его рассказами о том, как она искала в саду мушмулу.

…Лианна, уговаривающая встретиться с нею в рощице в час, когда слетаются вальдшнепы.

…Лианна, ласкающая его так безудержно и страстно, словно в последний раз.

— Это и был последний раз, будь она проклята! — взревел Ранд.

Лица Джека и Батсфорда сочувственно вытянулись.

Джек проговорил:

— У вашей жены не оставалось другого выхода. Шионг. рассказал нам, что к ней тайком приходил дофин Луи, приказал разрушить мост и впустить в Буа-Лонг французских рыцарей.

Ранд почувствовал внутри какую-то странную пустоту.

— И она подчинилась…

— Мне кажется, что дофин угрожал ей.

— Чем угрожал? — со страхом спросил Ранд.

— Я не уверен, милорд, что могу все точно объяснить, но Шионг утверждает, что баронесса вне опасности.

Ранд снова попытался встать на ноги. Колени его предательски дрожали, на лбу выступил холодный пот.

— Посмотрим, — процедил он сквозь зубы, — что там за французы в Буа-Лонге.

— Милорд, вам нельзя появляться там, — взволнованно сказал Батсфорд.

— Это, действительно, так, — согласился Джек.

Слабость и ярость туманили сознание Ранда, пошатываясь, он схватил кружку и понюхал ее.

— Что, черт побери, вы добавили в вино?! — взревел Ранд, швыряя кружку на пол. Джек смущенно отвел глаза.

— Настойку мака.

— Черт тебя побери, Джек, — медленно опускаясь на тюфяк, покачал головой Ранд.

— Простите меня, мой господин, — в голосе Джека слышалось сожаление. — Мне страшно удерживать вас здесь обманом, но еще страшнее, если вы вернетесь в Буа-Лонг.

Не в силах сопротивляться снотворному средству, Ранд закрыл глаза. Сон отгораживал его от всего мира и от предательства любимой женщины. «О Лианна, — подумал он, погружаясь в темноту и забвение. — Я считал, что наша любовь значит для тебя гораздо больше».

* * *

— Я думал, что ваш муж значит для вас гораздо больше, — с вызовом произнес Гай.

— У меня не было выбора, — наверное, уже в сотый раз повторила Лианна.

Гай наотрез отказался подчиниться требованиям Жерве принести еще вина для его людей. Он разыскал Лианну и стал допытываться, почему она все-таки открыла дом своего мужа этим мародерам.

— Но, госпожа…

— Тише, — прошептала Лианна. — Я не могу сейчас все объяснить.

После прибытия Жерве все собрались в зале. Здесь же находились и рыцари замка, пристыженные и злые: пришельцы немедленно разоружили их.

— Вспомните, ваш муж всегда побеждал Мондрагона.

Лианна подумала об Эймери.

— Поверь, Гай, у меня были на это причины, — поймав его осуждающий взгляд, она добавила: — Я поговорю с Жерве насчет вина.

«Мародеры, — горько усмехнулась Лианна, глядя на вновь прибывших рыцарей, — и это еще мягко сказано». Здесь не было даже намека на цвет французского рыцарства: большинство из них оказались грубы и неотесаны.

Она пробиралась через зал, касаясь рукоятки кинжала на поясе, когда слышала наглые и непристойные замечания в свой адрес.