— Тогда вам, возможно, стоило бы переселиться в другие края? Например, в какой-нибудь большой город? Вы там затеряетесь, и вас никто не найдет…

— Но… я не могу отсюда уйти, — неуверенно выдавила Лора. — Все мои родные умерли… Как смогу я одна прожить в большом городе?

Тьфу ты пропасть! Жить с цыганами она не боялась, а сдвинуться с места ей, видите ли, страшно!

— Но ведь здесь нет ничего, кроме пыли и нищеты! Вам одной не поднять разоренную виллу и земли вокруг нее!

— Эта вилла — все, что осталось у меня от моих родителей. У меня больше ничего и никого нет. К тому же я не могу обмануть свою приемную семью, — неожиданно твердо заявила женщина. — Я не могу уйти отсюда, не сказав им, куда направляюсь. Если я покину дом, то лишь для того, чтобы вернуться в табор. Но не уверена, что хочу этого.

— Не думаю, что вы поступаете правильно, — хмыкнул он. — В любом случае, простите, что был так бестолков… Ей-богу, мне и в голову не могло прийти, что цыгане были вашей семьей. Вы такая… нежная и хрупкая, умело ведете хозяйство, грамотно выражаетесь… Можно подумать, что вы выросли в обычной нормальной семье.

Лора сразу же ощетинилась. Значит, он все же считает цыган недолюдьми? Да обычные цивилизованные итальянцы, австрийцы и все прочие ведут себя в тысячу раз хуже! И точно так же, если не больше, воруют, жульничают и обманывают на каждом шагу. Но это у них, конечно, считается нормой! Ну, нет уж, в таком случае лучше привольно жить в таборе, чем с такими «культурными людьми»! Возмущению ее не было предела, однако вслух она произнесла совсем не то, что думала:

— Моя мама… моя родная мама хорошо знала несколько языков и старательно занималась со мной и братом до моего исчезновения… А потом, когда я вновь встретилась с Чарльзом, он пригласил к нам одну добрую женщину, синьору Донателлу. Она жила у нас полгода и за это время научила меня хорошим манерам и этикету.

Санчес улыбнулся:

— Она хорошо справилась со своими обязанностями.

— Надеюсь, так оно и есть, — с легким поклоном ответила Лора, хотя сама была в этом не совсем уверена.

* * *

За ужином Мари вела себя на редкость спокойно. Девочка быстро поела, пожелала взрослым спокойной ночи и отправилась спать. Санчес вскоре тоже пошел к себе, но в отличие от малышки долго не мог заснуть. Он лежал поверх одеяла и смотрел в распахнутые двери сарая. Отсюда виднелось небо и мерцающие на нем звезды. Парень не переставал удивляться. Удивляться способности Лоры любить и прощать. Другая бы на ее месте возненавидела цыган, заставивших ее вести кочевую жизнь, а она чувствует себя обязанной им. Чудеса да и только! Поистине, душевные качества синьоры Джекилл заслуживают самой высокой оценки.

Надвигалась гроза, где-то вдали прогрохотал гром, но ничто сейчас не могло отвлечь Санчеса от сладостных воспоминаний. Снова и снова он проживал минуты блаженства, как наяву ощущая близость нежного женского тела. Грешно так думать, но ему почти хотелось, чтобы малышка опять потерялась. Он снова нашел бы ее, а потом услышал тихое «спасибо» из уст женщины, к которой его притягивали незримые нити.

Все! Баста! Довольно предаваться бесплодным мечтам. Сердитый на себя, Санчес забрался под одеяло и вскоре уснул.

* * *

Зигзаг молнии рассек небо на две половины. Лора вздрогнула и крепче прижала к себе дочку. В эту ночь ей тоже не спалось.