Гримасы, жесты - не сочиняю ли я стихи?

     Возможно... Белокурая девушка?

     В конечном счете - та же самая...

     В конечном счете - все та же самая...

     Только я, что ни говорите, не тот же самый, что,

     собственно, то же самое, в конечном счете.

НАБРОСОК

     Разбилась моя душа, как пустой сосуд.

     Упала внезапно, катясь по ступенькам.

     Упала из рук небрежной служанки.

     И стало больше осколков, чем было фаянса.

     Бредни? Так не бывает? Откуда мне знать!

     Я чувствую больше, чем когда ощущал себя

     целым.

     Я горсть черепков, и надо бы вытрясти коврик.

     Шум от паденья был как от битой посуды.

     Боги -- истинно сущие -- свесились через перила

     Навстречу своей служанке, превратившей

     меня в осколки.

     Они не бранятся.

     Они терпеливы.

     И какая цена мне, пустому сосуду?

     Боги видят осколки, где абсурдно таится сознанье.

     Но сознанье себя, а не их.

     Боги смотрят беззлобно,

     Улыбаясь невинной служанке.

     Высокая лестница устлана звездами.

     Кверху глазурью, блестит среди них черепок.

     Мой труд? Моя жизнь? Сердцевина души?

     Черепок.

     И боги взирают, не зная, откуда он взялся.

О МУЗЫКЕ

     Ах, мало-помалу меж древних деревьев

     Возникает фигура, и я перестаю думать...

     Мало-помалу из тоски, скрытой во мне,

     я сам возникаю...

     Две фигуры сходятся на поляне близ озера...

     ...Две приснившиеся фигуры,

     Потому что это просто лунный отблеск моей печали,

     И мысль о возможности чего-то иного,

     И итог всего существования...

     А на самом деле, сошлись бы две фигуры

     На поляне близ озера?

     (...А если они не существуют?..)

     На поляне близ озера?..

     Крест у табачной лавки на двери!

     В изнеможенье к стене я склонился.

     Алвес умер? Он самый. Не верю.

     Город мгновенно весь изменился.

     Здесь мы встречались долгие годы.

     Нынче я этой привычки лишился.

     Алвес не встанет больше у входа.