И в то же время мне видится, словно вдали,

     Словно со сна, припоминаемого в полудреме,

     Что на самом деле я лучше.

     Да, да, мне сдается, немного болезненно,

     Будто я спал без сновидений

     И проснулся перед встречей с бесчисленными

     кредиторами,

     Будто я споткнулся на пороге и все разбил,

     Будто упаковал все, но забыл зубную щетку,

     Будто меня когда-то подменили.

     Довольно! Я ощущаю, отчасти метафизически,

     Словно луч солнца, блеснувшего в окнах

     покидаемого дома,

     Что лучше оставаться ребенком, чем желать

     постигнуть мир,-

     Ощущаю хлеб с маслом, игрушки,

     Великий покой без садов Прозерпины.

     Хочу всю жизнь стоять, уткнувшись носом в окно,

     Глядя на дождь, стучащий снаружи,

     И не превозмогая бесслезных рыданий.

     Довольно, хватит! Такой уж я, подмененный,

     Гонец без писем и верительных грамот,

     Печальный шут, паяц в чужой мантии,

     С погремушками на голове,

     Позванивающими, как бубенцы в ярме.

     Такой уж я, шарада без конца и начала,

     Которой никому не разгадать на провинциальной

     вечеринке.

     Такой уж я, что поделаешь!

ДАКТИЛОГРАФИЯ

     Склоняюсь над чертежами своей инженерской кельи,

     Тружусь в уединении над проектом,

     Позабыв, где я и что я.

     Рядом аккомпанемент банальный, зловещий,

     Пишущих машинок тик-так дребезжащий.

     До чего же жизнь тошнотворна!

     Сколько гнусности в обыденности!

     Какой все это дурной сон!

     В иные времена, когда я сам был иным, существовали

     рыцари и замки

     (Наверно, на картинках в детской книжке),

     В иные времена, когда я был верен грезе,

     Были бескрайние пейзажи Севера, уточненные снегом,

     Были огромные пальмовые рощи Юга, изобиловавшие

     зеленью.

     В иные времена.

     Рядом аккомпанемент банальный, зловещий,

     Пишущих машинок тик-так дребезжащий.

     У нас у всех по две жизни:

     Подлинная, о которой грезим в детстве

     И продолжаем, словно в тумане, грезить взрослыми;

     И фальшивая, где мы сосуществуем со всеми

     остальными,

     Практичная и утилитарная, она в конце концов

     доводит нас до гроба.