И даже не подошли к кладовым с копченостями и колбасами.
— Ко всем чертям твои овощи… и копчености тоже.
О колбасах упоминать Лис не стал. Возможно, если не думать о них, то и воображение попритихнет. Или не попритихнет? Он схватил Кардана за руку:
— Идем, черт тебя побери. Ты что, хочешь их разозлить, отираясь поблизости?
Это подстегнуло Кардана, на что Джерин и надеялся. Причем подстегнуло так, что управляющий даже споткнулся на лестнице — и не единожды, а пару раз. Оказавшись на кухне, он поспешил ее тут же покинуть. Джерин последовал его примеру, но не с такой торопливостью, не без оснований страшась, что Карлан решит подождать его в главной зале, чтобы еще раз поговорить о редисе, бобах и копченых окороках. Когда же оказалось, что у Карлана нашлись срочные дела во дворе, Лис только кивнул, причем без всякого осуждения. Управляющий есть управляющий, он не обязан проявлять героизм.
Он сел на скамью, где недавно выслушивал жалобы бывшего крепостного. Двое солдат вошли было в главную залу, но Лис взмахом руки отослал их обратно. Служанка подошла к нему с кружкой эля, но он отмахнулся и от нее. Для предстоящего разговора ему столь же нужна была ясная голова, как и отсутствие какой-либо публики.
Через пару минут из кухни с демонстративно независимым видом появился Джеродж. Джерин кивнул ему и похлопал по скамье рядом с собой. Когда монстр-приемыш подошел и сел рядом, очень солидная часть самоуверенности его куда-то девалась.
Джерин вновь кивнул. Он ничего не говорил, пока из кухни не вышла Тарма. Та даже не пыталась что-то изображать из себя и приближалась с весьма встревоженным видом.
— Так-так, — произнес наконец Джерин. Как можно спокойнее. — И сколько это уже продолжается, а?
Джеродж и Тарма были слишком волосатыми, чтобы он мог разобрать, покраснели они или нет. Но, судя по их ерзанью на скамье, Лис решил, что их все-таки бросило в краску.
— Не очень давно, лорд король, — ответил Джеродж.
Он, как правило, говорил больше, чем Тарма.
Лис бросил взгляд на самку:
— Ты, часом, не беременна?
— О нет, лорд король! — поспешила заверить она. — Я бы знала, если бы это случилось.
— Это хорошо, — буркнул он и задумался, что сказать дальше.
Джеродж и Тарма росли как брат и сестра. Лис полагал, что они ими и были, ведь принесший детенышей крепостной сказал, что разом нашел их обоих. Но заводить разговор о кровосмешении казалось не очень уместным, поскольку оба чудовища были единственными представителями своего племени на земной поверхности. Вообще-то, все могло произойти гораздо раньше.
— Вы сердитесь на нас, лорд король? — спросил Джеродж.
Разобраться в оттенках тона и мимики монстров было весьма нелегко. Но похоже, неудовольствие Лиса переживалось ими гораздо более болезненно, чем его собственными чадами. Джерин покачал головой. Если это не ирония судьбы, то тогда что же?
Вздохнув, он ответил:
— Нет, я не сержусь. Вы единственные такие в наших краях, и вы… разнополые. — Он не знал, что добавить, и неприметно вздохнул. — Что же еще вам оставалось?
— О, замечательно! — воскликнула Тарма. — Я надеюсь, что вскоре мне все-таки удастся забеременеть.
Джерин закашлялся.
— Я не думаю, что это удачная мысль, — сказал он.
Это было, пожалуй, лучшим из всех его сдержанных высказываний за последнее время.
— Почему нет? — спросила Тарма. — Вы можете поженить нас, как жените крепостных, и тогда наши дети не будут незаконнорожденными.
— Мы бы этого не хотели, лорд король, — серьезно добавил Джеродж. |