Их взгляды скрестились, словно клинки, и Лончем первым отвел глаза в сторону.

– Нет, все, что я сделал, сделано мной. Но сейчас я бы поступил иначе, даже если бы слушал тебя снова.

Они пили вино в глухом молчании, пока Гай не сказал с обычной усмешкой:

– Помнишь, Роджер, наш разговор вечером, когда ты впервые увидел ее? Ты сказал тогда, что тебя интересует ее тело, а не душа. Судя по всему, ты изменил свое мнение, и теперь тебя заинтересовала и ее душа. Иначе к чему бы твои сожаления?

– А твои? – резко спросил Лончем, посмотрев на Гая. – Ты ведь тоже думал о ней, когда я пришел к тебе? Не отпирайся, думал. Ты и ушел потому, что не мог справиться с собой. Я видел, как тебя всего перевернуло, когда мой кузен и сэр Рейнолд рассказывали о ней и графе Хантингтоне! Хотел бы я на него взглянуть и понять, что он собой представляет!

– Опасное для тебя желание! – хладнокровно ответил Гай. – Лорд Гесберт прав: ты сильно рискнул, вернувшись туда, где тебя ждет беспощадная месть Рочестера. Но ты сможешь встретиться с ним совсем скоро и так, что он ничем не сумеет повредить тебе.

– Ты в самом деле придумал план, как изловить его? И уверен, что план удачен?

Гай кивнул.

– Я не намерен подобно сэру Рейнолду сидеть сложа руки и жалобно морщиться при известиях о новых дерзких вылазках лорда Шервуда, – сказал он и тяжело вздохнул. – А я ведь помню, каким был сэр Рейнолд всего лет десять назад! Мой отец был с ним очень дружен. Но похоже, что участие в заговоре против графа Альрика стало последним решительным поступком нашего шерифа. С сыном покойного графа сэр Рейнолд не сумел справиться, как ни старался.

– Ты был бы на месте шерифа куда более уместен! – заметил Лончем, испытующе глядя на Гая.

– Уверен в этом, – бесстрастно ответил тот.

– Тогда в чем же дело? Тебе нужна помощь?

– А зачем, Роджер? – улыбнулся Гай и сказал со всей откровенностью: – В моих руках и так вся полнота власти, зато ответственность за состояние дел несет сэр Рейнолд. На его месте я бы давно уже настоял на передаче мне должности шерифа, а не надувал бы зоб с неоправданной важностью! Особенно сейчас, когда возвращение короля только вопрос времени благодаря помощи, оказанной Пембруку моим давним другом Рочестером!

Помрачнев, он прошептал проклятие и вдруг рассмеялся:

– Самое забавное, Роджер, что Рочестера тоже устраивает сэр Рейнолд на месте шерифа! Я долго ломал голову над тем, почему наш шериф в меньшей опасности от шервудских стрел, чем я. Он даже побывал в плену у разбойников и вернулся из леса живым и невредимым. Так, чуточку униженным. А ведь он поспособствовал и падению рода Рочестеров, и гибели прежнего графа Хантингтона. Но потом я понял: новому графу не нужен сильный шериф, а сэру Рейнолду молодой Рочестер не по зубам, и того вполне устраивает такое положение дел.

– Ты давно знаешь его?

– Сколько себя помню, и сколько знаю, столько же ненавижу!

– Чем же он вызвал у тебя такую ненависть? Из твоих рассказов о нем я вынес впечатление, что он тебя заботит куда больше, чем ты его. А сегодня ты просто пел ему осанну! Как это ты его назвал? Рыцарь Света? – усмехнулся Лончем.

– Конечно, ему до меня нет дела! Пока нет. Граф Хантингтон не так-то просто снисходит до общения с теми, кто равен ему по рождению, – со скрытой яростью сказал Гай. – Водить дружбу с чернью, забыв при этом о графском достоинстве, ему куда больше по вкусу! Подожди, увидишь его и сам поймешь, в чем причина.