Выслушав его признание, Лестер перекинулся взглядом с Пембруком, и по губам того пробежала усмешка.

– Гордыня! – протянул Пембрук и покачал головой: – Вы, Рочестеры, всегда были чрезмерно гордыми, что и приводило к беде. Что ваш дед, что отец – все заканчивалось одинаково!

– Называйте как хотите! – с внезапной усталостью ответил Робин. – Я считаю свой отказ проявлением обычного благоразумия, и гордость здесь совершенно ни при чем.

– А как же Англия? – очень тихо спросил Пембрук, по-прежнему глядя на Робина. – Ваш ум, ваши таланты, ваша целеустремленность – сколько пользы они бы могли принести королевству!

– Я считаю, что исполнил свой долг перед Англией, когда помог вам вернуть в ее пределы законного короля, – бесстрастным тоном сказал Робин. – Оставим этот разговор, милорд! Хотя бы потому, что я уже убедил Ричарда, что его в первую очередь должны занимать нужды королевства, доведенного почти до нищеты правлением принца Джона, а не устройство моей судьбы.

– И какой же ответ дал тебе король?! – воскликнул ошеломленный Лестер.

– Он согласился со мной, – сдержанно ответил Робин.

– Святая Дева! – выдохнул Лестер. – Робин, неужели тебе по сердцу балансировать на лезвии ножа?! И ты еще говоришь о благоразумии! Ведь таким поведением ты неминуемо навлечешь на себя немилость Ричарда!

– Да, – с грустью отозвался Робин, – король остался не слишком доволен моим ответом, но все же согласился.

Взяв Марианну под руку, он увлек ее в сторону, остановившись поодаль у окна. Лестер проводил Робина неодобрительным взглядом и порывисто обернулся к Реджинальду:

– А ты почему все это время молчал?!

– Потому что помню неписанное правило Рочестеров, – усмехнулся Реджинальд и искоса посмотрел на Клэренс, которая безмолвно стояла рядом, по-прежнему опираясь на его руку. – Оно гласит: Рочестер сам себе господин. Так, леди Клэр?

Очнувшись от его голоса, Клэренс подняла глаза на Реджинальда и ответила ему печальной согласной улыбкой.

– К тому же я уверен, что Ричард все равно найдет Робину применение. Он не оставит его в покое: Плантагенеты ничуть не менее упрямы, чем Рочестеры! Ричард и Робин в одном очень схожи. При всем своем кажущемся романтизме они оба – жесткие прагматики, не упускающие из складывающихся вокруг них обстоятельств ни одного преимущества для себя.

– Вот как? – улыбнулась Клэренс и внимательнее посмотрела на Реджинальда. – Ваша проницательность делает вам честь!

– Моя проницательность ни при чем, леди Клэр, – улыбнулся Реджинальд. – Просто я давно знаю вашего брата, да и рядом с королем провел несколько лет, так что неплохо изучил обоих.

– Ты чем-то опечалена, сердце мое? – заметил Робин, не спуская с Марианны внимательных глаз. – Что тебя гнетет? Разве ты не рада встретить прежних друзей и познакомиться с новыми? Улыбнись, милая! Ты сегодня такая красивая, что затмеваешь собой всех дам в этой зале!

Он провел ладонью по золотому ожерелью с рубинами, которое обвило шею Марианны. Она перехватила его руку и накрыла своей ладонью, не в силах отвести взгляда от синих глаз Робина, в которых светилась нежная любящая улыбка. Граф Хантингтон откровенно и без всякого стеснения любовался своей женой.