|
Наконец, он почувствовал, что сказал все. Все ему было теперь ясно. Завтра же он попросит приготовить растворы нового состава и назначит новую схему лечения. Он - прав, он - победит! Он сел на диван, через две минуты крепко уснул и проснулся только на следующее утро. Генриетта готовила чай. Они друг другу улыбнулись. - Вот чего не было в программе, - сказал он. - Все в порядке, - ответила она. Его взгляд упал на полки с книгами. - Если этот вопрос вас интересует, я принесу вам книги об этом. - Они меня совершенно не интересуют! Меня интересуете только вы, Джон! - Только, пожалуйста, не читайте больше ту книгу, ее автор - шарлатан. Она засмеялась. Он подумал, что нет ничего смешного в том, что он строго осудил своего коллегу. Вот это его всегда поражало: Генриетта могла над ним смеяться! Он к этому не привык. Вероника всегда думала только о себе. Герда относилась к нему чрезвычайно серьезно. А Генриетта отбрасывала голову назад и смотрела на него с Улыбкой, нежной и насмешливой, как будто бы говорила: "Нужно изучить эту странную особу по имени Джон, какой он все-таки смешной!" -"Она смотрит на меня так же, как рассматривает свои произведения, - подумал он. - Она думает обо мне совершенно отвлеченно, без всякого чувства". Ему хотелось другого... Снова появился маленький демон и стал нашептывать: "Ты от нее требуешь как раз того, что тебя так раздражает в Герде..." Он понимал, что совершенно нелогичен, что не знает, чего хочет. Опять появилась эта нелепая фраза: "Я хочу домой!" Что это значит? Через несколько часов он покинет Лондон, он забудет про всех больных, у них какой-то кисловатый противный запах. Он будет дышать чистым осенним воздухом, езда на машине на предельной скорости его успокоит. Хотя нет, все будет совсем не так! Ведь он вывихнул запястье, и машину поведет Герда. Она никогда не научится держать руль! Он заставлял себя молчать и сжимал зубы, по опыту хорошо зная, что его замечания ничего ни исправят, наоборот! Никто не смог научить Герду переключать скорость, даже Генриетта от этого отказалась. У Генриетты было терпение, которого не было у него Она обожала автомобиль. О своей машине она говорила восторженно, даже лирично, как говорит поэт о весне или о первых снежинках. - Это прекрасно, Джон! Она летит по дороге, как птица! На третьей скорости она забирается на этот крутой холм удивительно легко! Вы только прислушайтесь к ритму ее мотора! Однажды эти разговоры вывели его из себя. - Может быть, - воскликнул он, - вы чуть меньше будете думать о своей машине и чуть больше обо мне? Он всегда жалел потом об этих вспышках гнева, стыдился их, но избежать не мог. Они появлялись тогда, когда он меньше всего этого ожидал. Как гром с ясного неба... Одна ссора с Генриеттой произошла тоже неожиданно. Он согласен - у нее талант, даже большой талант. Но ее произведения он ненавидел, одновременно восхищаясь ими. Однажды Герда сказала: - Генриетта попросила меня позировать ей. - Тебя? - тон его ничего хорошего не предвещал. - Да, - ответила она. - Завтра я пойду к ней в мастерскую. - Что хорошего она из тебя сможет сделать? Да, он говорил с ней не слишком любезно, но она этого даже не заметила. Он подумал, что это в духе Генриетты - делать всем приятное. |
