«Зародыши», — решил Алекс и назвал фамилию В.Ю.

Здание проглотило Алекса; он плыл, озираясь, по серым коридорам.

Коридоры были пустыми и пахли свалявшимся сигаретным дымом, мертвыми осами в оконных проемах и пылью. Окаменевшей чайной заваркой.

«Елка для детей сотрудников», — прочел Алекс, проходя мимо доски объявлений.

Представить в этом вакууме сотрудников с детьми и елкой было почти невозможно.

Дверь. Дверь. Еще дверь.

Все закрыты. Открыта только одна, с надписью: «Осторожно! Аппарат под высоким напряжением!». И натюрморт: череп с молнией.

Алекс заглянул внутрь. Посреди комнаты на тряпке стояло ведро, в него что-то радостно капало с потолка.

— Алекс!

Алекс обернулся. В конце коридора стоял Владимир Юльевич и махал рукой.

Диалог третий

Алекс. Создатель бомбы.

Алекс (рассматривая, трогая руками приборы): Да… А снаружи и не догадаешься.

Создатель бомбы (с гордостью): Это же бывший объект, его для того и строили. Чтобы начинка не просвечивала… Прежняя власть не верила в Бога, ей приходилось верить в науку. Наш объект был чем-то вроде монастыря. Или храма. Вот вы сейчас находитесь в святая святых.

Алекс: Вы с Биллом похожи…

Создатель бомбы: Билл? А что… Билл?

Алекс: Нет, ничего… Он тоже о Боге рассуждать любит. Хлебом не корми.

Создатель бомбы (медленно): Да, хлебом… Хлеба и зрелищ… Вы ничего не заметили странного в его поведении в последнее время?

Алекс: У Билла? Нет… То есть… Голос у него сегодня был какой-то странный. Радостный.

Создатель бомбы: Радостный?

Алекс: Да.

Создатель бомбы (с усмешкой): В какое странное время мы живем, Алекс… Радостный голос кажется подозрительным. Сильная любовь вызывает изжогу. Справедливость — насмешку…

Алекс: И мы, Люди Льдины…

Создатель бомбы: Что?

Алекс: Нет, ничего. Вам когда-нибудь подкладывали дохлую собаку?

Создатель бомбы: Не припомню.

Алекс: Ну да. Уважаемый ученый, секретный гений, и вдруг такое бе-э-э… Сегодня утром ваша подопечная, пока я спал, вывалила все цветы в ванну, а сверху подкинула дохлую…

Создатель бомбы: Алекс…

Алекс: Не волнуйтесь, Владимир Юльевич, я все это занес в тетрадь наблюдений. Объективность, только объективность.

Создатель бомбы: Алекс, я же объяснял вам насчет цветов. Вы подарили ей букет цветов, понимаете?

Алекс: Букет, который дали мне вы!

Создатель бомбы: Да, я. С вашего согласия. Больше того, по вашей просьбе.

Алекс: Но вы должны были меня как-то предупредить!

Создатель бомбы: Я вас предупредил, Алекс. Я вас предупредил, что сам не могу предвидеть всех последствий…

Алекс: И мы, Люди Льдины… Нет-нет, это я так, прицепилось… Да, вы меня предупредили. Завтрашний день науки. Философия любви. Луч света в кучке дерьма. Последствий нельзя предвидеть.

Создатель бомбы: Не утрируйте, Алекс. По моим расчетам, эта вспышка у нее вскоре пройдет…

Алекс: Нет, вы, конечно, говорили: «Всех последствий нельзя предвидеть». Но я… я думал, что это как в обычной любви. Любви без последствий не бывает… Я, кажется, не то говорю… Идешь куда-то, делаешь глупости… Постоянно страх потерять то, что еще не нашел. Вам этого все равно не понять… (Молчит). Ладно, извините. Но вы могли меня предупредить, что она за какую-то неделю постареет лет на десять?

Создатель бомбы: Она прожила за эту неделю десять лет. Эмоционально, понимаете?

Алекс: Нет, не понимаю. Когда человек любит, он молодеет. Даже врачи говорят, что любовь омолаживает…

Создатель бомбы: Да, Алекс, любовь-страсть, любовь-влечение омолаживает.