– Конечно, не нарушает! – возмущенно возразила Августина, заинтересовавшись вдруг бумагами, лежащими перед ней. – Напротив. Это самое что ни на есть богоугодное дело… Вы знаете, кто такие ловцы душ? Мужчины, отобранные и обученные специальным образом, уничтожающие тварей тьмы…

– Я знаю, кто они, – с легким недоумением ответила Карна. – Но при чем здесь…

– Один из них – мой друг. Вы отправитесь к нему и станете помощницей ловца.

Карна вздрогнула, но аббатиса подняла ладонь, пресекая жестом возражения.

– Смирение, послушание, служение свету – вот основные принципы монахинь.

Карна прикусила губу, сдерживая рвущиеся слова.

– Будете помогать ему по хозяйству, – с воодушевлением продолжила аббатиса, – вести бухгалтерию, составлять отчеты. Харди никогда не был в этом силен.

– Харди?

– Рихард Мор. Вы ведь окончили Институт благородных девиц? Там учат всему необходимому.

– Я справлюсь, конечно, но работать у мужчины… Он женат?

– Нет.

– Но вы понимаете, что это неприлично?

– Для той, кем вы были, – разумеется. Это полностью недопустимо. И это он, ваш камень преткновения. Вы не сможете отринуть ту, кем являетесь, и стать обычной монахиней. Ваша гордыня вам не позволит. – Аббатиса вздохнула с легкой жалостью и вновь стала перебирать бумаги на столе.

– Вы не так поняли, – пробормотала Карна. – И он тоже может не так понять…

– О, Харди понятливый, – отмахнулась Августина.

– Он аристократ?

– Точно нет, – усмехнулась аббатиса.

– Но вы уверены в его моральных устоях? Все же мужчины низших сословий не отличаются щепетильным отношением к женщинам…

– Харди вас не обидит, – заверила Августина.

– Вы так хорошо его знаете? Часто видитесь?

– По правде сказать, я не видела его лет пять… – задумалась аббатиса, потерев подбородок, не потерявший с годами твердых очертаний.

– Откуда тогда такая уверенность?

– То, что он делает, – благородно и самоотверженно. Ловцы душ – люди исключительной смелости, честности и душевной силы. И то, что вы можете внести посильный вклад, – в некотором роде честь. – По-видимому, на лице гостьи вновь отразилось сомнение, и аббатиса веско добавила: – Кодекс ловцов. У Рихарда есть правила.

– Кодекс ловцов? – повторила Карна.

Аббатиса посмотрела ей в глаза, лицо такое честное, что сразу ясно – врет, и кивнула. Правую руку Августина спрятала под стол, и Рихард готов был поклясться, что она скрестила пальцы по старой наивной привычке – вроде как это не ложь, а лишь шутка.

– Но я не хочу, чтобы он знал, кто я! – воскликнула Карна. – Пойдут сплетни, слухи…

– Так и не говорите, – пожала женщина плечами, снова возвращаясь к бумагам.

– Но он спросит, почему я устраиваюсь на работу.

– Соврите что-нибудь, – посоветовала аббатиса и подмигнула ей. – Я постоянно так делаю. Я напишу рекомендательное письмо. Этого будет достаточно. И вот что я скажу… – Она смотрела на Карну, но Рихарду чудилось, что Августина смотрит прямо на него. – Это ошибка. Я видела многое и разбираюсь в людях. Это не ваш путь.