Как все-таки странно она разговаривала, размышляла Изабелла, машинально накручивая на палец прядь волос. То ли только что примчалась откуда-то, то ли, наоборот, собралась убегать… Чтобы у Натали да не было времени посплетничать и порасспросить что и как… Это на нее не похоже. Совсем.

Впрочем, какое мне дело? – решила она. Мало ли чем она была занята? Главное, сказала, что завтра напишет. Тогда, наверное, и расскажет все последние новости и сплетни.

Но этот разговор, вернее даже не разговор, а какой-то почти что обрывок, оставил-таки в душе Изабеллы ощущение легкого беспокойства, не внеся вместе с тем никакой ясности в тот вопрос, который больше всего тревожил ее в последние дни.

Она задумчиво бродила по дому, наталкиваясь на разные предметы, невпопад отвечала на вопросы матери, а потом вышла на улицу.

Жарко. Солнце уже клонится к закату, а температура все никак не спадает. Зачем я только приехала? Могла бы остаться в колледже, найти работу на лето или просто заниматься, как Натали, и встречаться с Ронни… И ни о чем не волноваться… А так… Дура же я все-таки. Мама за год успела отвыкнуть от меня, ну, порадовалась первые пару дней, а теперь я ей только мешаю, отец все время на работе. Нед вон не приехал и правильно сделал. А я все как маленькая, к маме стремлюсь, вместо того чтобы свою жизнь устраивать. А что, если плюнуть на все и махнуть обратно? Надо бы обсудить это с Натали. Как она считает? Может, что посоветует? Ох, как жарко…

Изабелла вернулась в кондиционированный уют дома и уселась перед телевизором, надеясь немного развеяться. Пустые бесплодные размышления и тревоги утомили ее, ей хотелось отвлечься от них и забыться. В конце концов, всему со временем находится объяснение. Надо лишь потерпеть и дождаться письма от Ронни, и все станет на свои места.

Вечер тянулся до бесконечности, ночь, не принеся с собой сна, не дала облегчения.

В шесть утра Изабелла подняла с подушки тяжелую, гудящую от недосыпания голову, поборола импульс первым делом кинуться к компьютеру и отправилась в душ. Прохладные тугие струи помогли ей хоть чуть-чуть прийти в себя. Но еще больше оживила неизвестно откуда взявшаяся уверенность в том, что сегодня она точно получит долгожданную весточку от пропавшего возлюбленного.

Что ж, предчувствие ее не обмануло. В электронном почтовом ящике лежало два новых письма – от Натали и от Ронни.

Изабелла улыбнулась, помешкала, решая, чье открыть сначала, но конечно же не выдержала и сделала выбор в пользу второго. Все так же улыбаясь, быстро пробежала глазами немногочисленные строчки и побледнела.

«Милая Белль, я так долго не писал тебе, потому что никак не мог подобрать нужных слов. А теперь понял, что их и невозможно найти. Мне бесконечно больно и стыдно признаваться тебе в том, что я оказался недостоин твоего доброго ко мне отношения. Помнишь, я говорил, что ты прекрасный алмаз? Я искренне и свято верю в это и по сей день. И буду, наверное, верить до самой смерти. Ты слишком хороша, Белль, для такого жалкого и слабохарактерного парня, как я. Извини, но я не имею больше права даже говорить с тобой. Так что это мое письмо – последнее. Прости за жестокость, но я не вижу никакого способа мягко сказать тебе об этом. Поверь, для тебя все это только к лучшему. Я пустышка, Белль, тщеславная и ничтожная. И полностью заслуживаю все те презрительные слова, которые ты выскажешь в мой адрес. Прости и будь счастлива. Роналд».

Изабелла заново перечитала письмо, словно проверяя, не привиделось ли оно ей в кошмарном сне. Встала, зачем-то прошла в ванную, недоуменно огляделась по сторонам, тряхнула головой и с неожиданно вспыхнувшей надеждой вернулась к компьютеру. Увы, поразившие ее прямо в сердце слова по-прежнему смотрели на нее с экрана монитора.