— Вы боитесь? — спросил доктор Стерн, подаваясь вперед. Он положил длинный чистый лист бумаги на желтый блокнот.

— Нет. Я хотела сказать да. Я хотела сказать, что не вас я боюсь.

Его лицо говорило о разочаровании.

— Вы хотите сказать, что я вам не страшен?

— Не очень, — ответила Майра. — Вы стараетесь быть любезным, чтобы успокоить меня, правда?

— Правда, — доктор немедленно согласился. — Хотите, покажу вам, как я жонглирую тремя яблоками?

Майра рассмеялась.

— Нет. Не очень. Теперь мне лучше. Правда.

— У вас немного усталый вид, — сказал он. — Вы хорошо высыпаетесь?

— Нет. Я боюсь ложиться.

— Боитесь, что будете ходить во сне? — Да.

— Расскажите все с самого начала, — предложил он, сделав пометку в блокноте. — Расскажите, когда вы первый раз ходили во сне. Изложите все подробности, которые помните. Воссоздайте все это для меня. Закройте глаза, если хотите. Попытайтесь зрительно представить то, что будете мне рассказывать.

Майра закрыла глаза, но тут же открыла их.

— Нет, я могу уснуть. — Смотря мимо врача на окно позади его стола, Майра рассказывала ему все, что вспомнила, начиная со странного сна, который видела каждый раз.

Рассказ потребовал много времени. К тому моменту, когда Майра рассказывала, как ее вытаскивали из озера и как она чуть не задохнулась и не утонула, доктор исписал весь лист блокнота.

— Я схожу с ума или что? — спросила Майра, с удивлением обнаружив, что ее голос дрожит. Она подумала, что, рассказав обо всем психиатру, почувствует облегчение, но стала нервничать и бояться гораздо сильнее, чем прежде.

— Вы не сходите с ума, — успокаивал ее доктор Стерн, скорчив лицо. — Перестаньте так думать. Мне кажется, вас что-то тревожит, глубоко беспокоит. Не думаю, что вам следует опасаться нервного расстройства. Не это является причиной хождения во сне.

— Какова же истинная причина? — спросила Майра.

— Я думаю, это может быть вызвано какой-то подавленной травмой, — сделал заключение доктор Стерн.

— Что? Вам придется объяснить это. Я еще не изучала психиатрию в школе.

— Вас что-то тревожит, — врач начал объяснять. — То, что выводит вас из душевного равновесия. Вы пытаетесь разрешить возникшую проблему во сне, потому что она слишком расстраивает вас, когда вы хотите разобраться в ней наяву.

Майра пристально смотрела на него, пытаясь сообразить, куда он клонит.

— Меня беспокоит нечто, что вывело меня из душевного равновесия?

Он кивнул.

— Ваше подсознание пытается справиться с этим.

— Но если это меня так расстраивает, то почему я не помню, что это такое?

Врач выдвинул ящик стола, порылся там и снова задвинул его. Он посмотрел ей в глаза.

— Вы не догадываетесь, что бы это могло быть?

Майра покачала толовой.

Нет, ума не приложу, что так сильно могло бы меня расстраивать. Мне не нравится моя работа, но это пустяк. — Майра вспомнила, что не говорила доктору Стерну ни о миссис Котлер, ни о своих подозрениях, что миссис Котлер… или Стефани… заколдовывают ее, чтобы заставить ходить во сне.

«Если бы я это сделала, тогда доктор Стерн подумал бы, что я действительно рехнулась», — размышляла Майра.

— Недавно я рассталась с дружком. Но это также не слишком волнует меня.