– Всем держаться вместе! – крикнула Сэнни, и безудержное эхо точно вырвалось из каменного плена – закрутилось смерчем, разбиваясь о стены и снова сливаясь в уже неузнаваемый, тысячекратно повторяющий сам себя переливчатый клик.

Принцесса стиснула зубы и, перебросив свой факел Борбу, обнажила меч. Дуз, самый высокий из них, встал у нее за спиной, Пы и Борб – по бокам. Она слишком хорошо знала своих товарищей по оружию, чтобы не понять: сейчас они точно так же, как она, ощущают приближение незримой беды. И так же, как она, не помышляют о бегстве.

Тяжкое право подать сигнал к отступлению – это бремя командора…

– Мы не уйдем, пока не осмотрим всю пещеру, – прошептала она сквозь стиснутые зубы, и эхо превратило ее шепот в ледяной метельный свист. – Сначала – вот это.

Острие меча, указующего на бесформенный холмик, полыхнуло факельным отсветом, и тут же в массе темных комьев что‑то едва уловимо блеснуло в ответ. Мона Сэниа, забыв об осторожности, подалась вперед, раздвигая кончиком клинка слипшуюся массу – и едва не вскрикнула: сероватый, изъеденный череп уставился на нее впалыми глазницами, и только золотистый обруч такого знакомого офита, как ни в чем не бывало, поблескивал вкрапленными камешками затейливого узора.

– На‑а‑аш… – не выдержал Пыметсу, и эхо закружило по пещере ворохом осенних листьев: «аш‑ш‑ш‑ш…»

– Осмотреть всех! – приказала принцесса. – Оружие собрать.

Но оружия не было – ни мечей, ни десинторов.

– Если это наши, то почему они не могли отсюда просто сбежать?.. – растерянно пробормотал Борб.

Четверо джасперян стояли посреди этой потаенной братской могилы, и не было никакой зацепки, которая помогла бы им разрешить загадку гибели безвестной дружины.

– Возвращаемся, – упавшим голосом проговорила мона Сэниа. – Вход завалить. После того, как мы закончим на Свахе наши поиски, сообщим в Королевский Совет – может быть, кто‑то из родственников и захочет прилететь сюда, чтобы забрать тела.

Она понимала, что это были пустые слова – долг Великого Уговора обязывал джасперян заботиться о крэгах своих почивших родичей, а не об их телах. Но зорких поводырей, столько столетий почитаемых на Джаспере, у этих странников не было – об этом молчаливо свидетельствовали нетленные обручи офитов, окольцевавшие каждый из девяти черепов.

Так что, скорее всего эта пещера так и останется для безвестных останков местом их последнего упокоения. Поэтому, взлетев на поверхность земли, мона Сэниа велела снова запалить свой факел и, склонив его к ногам, недвижно простояла все время, пока ее товарищи в наступившей уже темноте замуровывали вход в подземную гробницу. Кем бы ни были безвестные странники – просто любителями попутешествовать, вынужденными беглецами или даже вселенскими грабителями – она отдавала им последний долг.

И Юрг, который выслушал ее рассказ, ни разу не перебив и только потирая плохо выбритый подбородок, понуро согласился с тем, что зловещих загадок не только не убавилось, а совсем наоборот.

– И все‑таки, почему они не улетели? – Мона Сэниа повторила вопрос, еще раньше прозвучавший из уст Борба. – Они не были связаны или скованы – по расположению тел видно, что они бежали… Бежали не оглядываясь. Смерть на бегу. Ты можешь предположить причину?

– Пока – нет, – задумчиво проговорил Юрг.