— Жди меня, и я вернусь, — пообещал Сырцов и, не дожидаясь ответа, выскочил к лифту.

Глава 7

Начал он с паренька, который чаще всех мелькал на фотографиях. Иван Ряузов. Нашел телефон-автомат в малолюдном месте, сунул жетон, набрал номер. Трубка звонко и протяжно гудела.

— Вас слушают, — гудки сменил недовольный тенор.

— Мне бы хотелось поговорить с Иваном.

— На предмет?

— Вы Иван?

— Допустим.

— Допустили. Так вы Иван?

— Иван, Иван. Что надо?

— Иван, я вас прошу выслушать меня внимательно и не раздражаясь. Дело, о котором я буду говорить, болезненно касается многих людей…

— Слушаю вас, — заинтересованно перебил Ванюша.

— Дело сугубо конфиденциальное, Иван. Я могу надеяться на вашу порядочность?

— Об этом не спрашивают у приличных людей.

— Тогда извините. Так вот: бесследно исчезла, ушла из дома ваша хорошая знакомая Ксения Логунова…

Продолжить объяснения Иван Ряузов ему не дал. Ванюша возрадовался как дитя:

— Выкинула, выкинула-таки фортель! Я всегда знал, что в этом тихом-тихом омуте бесчисленные черти водятся! Ах, мы возвышенны, ах, мы не от мира сего! С мужиком сбежала, что ли?

С Ванюшей все ясно. Страстно желал трахнуть ее, а она не желала, чтобы ее трахали. Тем более такая гнида, как Ванюша. Ишь ты, как ликует, как заходится в томительных соплях!

— Не дала она тебе, надо полагать. И правильно не дала, козел, — сказал Сырцов на прощание Ванюше и повесил трубку.

Решил сделать малый перерыв. Добрел до Комсомольского, добрел до своей «девятки» у комиссионного. Стояла, голубка, среди автотранспорта аудиовидеодельцов местного значения. Уселся, по новой просмотрел список и фотографии. Следующая, пожалуй, забавная хохотушка Люба Ермилова. В который раз пожалев, что радиотелефон ему не по карману, Сырцов вздохнул, включил мотор, пустился чуток вниз и, слегка нарушив, свернул налево, и Теплый переулок. А там Зубовская площадь, а там Пречистенка, а там в Померанцевом переулке тихий телефон-автомат. Судя по номеру, Люба жила где-то здесь.

Гудкам не дали порезвиться: трубка была снята на первом.

— Я слушаю вас, — нетерпеливо и радостно поторопила трубка. Скорее всего, это была сама Люба.

— Я бы хотел поговорить с Любой Ермиловой.

— Так это я!

— Люба, я бы очень хотел поговорить с вами…

— Вы — симпатичный? — И смехом зашлась от радости бытия.

— А черт его знает! — ответил Сырцов и сразу же решил брать серьезностью: — Мне ваш телефон дала Светлана Дмитриевна Логунова, мать Ксении…

— Ой, я только вчера узнала от девочек из ее группы. Как ее здоровье?

— Чье? — ошалело поинтересовался он.

— Да Ксюшкино, Ксюшкино!

— Наверное, ничего, — растерянно сказал он.

— Почему — наверное?

— Вот об этом я и хотел поговорить с вами.

— А как вас зовут?

— Георгий Петрович.

— Судя по голосу, не очень-то Петрович. Будете просто Георгий. Идет?

— Идет. Когда бы я смог с вами увидеться?

— А когда вам надо?

— Сейчас, если вы не заняты.

— Занята, еще как занята! К экзамену готовлюсь. Но вы — благовидный предлог, чтобы на время перестать зубрить. Где вы?

— Насколько я разбираюсь в телефонных номерах, то совсем рядом с вами.