— По-моему, Кин сегодня великолепен.

 — Да-да, бесспорно! Этот человек может играть даже сильно навеселе, — с добродушным юмором подхватил Дорчестер.

 — Он будет прекрасно играть, даже если начнет пить, как чернорабочий, — заметил Маркус.

 — Да, конечно, вы же знаете, как это бывает у актеров, — пробормотал Дорчестер. — Очень тяжелый жребий…

 — Но они не единственные, кто должен нести свой крест. — Маркус оглядел публику. Не обращая внимания на партер и верхние ярусы, он внимательно просматривал ряды лож.

 И сразу нашел Ифигинию.

 Она была неотразима в классически строгом белом платье. Белые перья грациозно порхали в ее волосах, разделенных ровным пробором посередине и аккуратно закрученных над ушами. Ожерелье сверкало на обнаженной шее.

 Ифигиния была не одна в своей ложе. Рядом с ней сидела Амелия. Вдруг Маркус увидел, как раздвинулись портьеры за спинами кузин и в ложе появился Герберт Хоут в неизменном фраке, ярком жилете и плиссированных панталонах. В каждой затянутой в перчатку руке он нес по бокалу лимонада.

 И тут же с неестественностью заводной куклы в разговор вмешалась миссис Дорчестер:

 — Какая прекрасная нынче погода, не правда ли, милорд?

 — Пожалуй, — согласился Маркус.

 — Мы с Юлианой после обеда гуляли в парке, не правда ли, дитя мое? — с упорной настойчивостью продолжала дама.

 — Да, мама. — Бедняжка Юлиана судорожно вцепилась в свой веер, как будто боялась, что Маркус сейчас вырвет его у нее из рук. Она покраснела:

 — Мы встретили там вашего брата, милорд.

 — Неужели?

 Юлиана вздрогнула от его тона. Миссис Дорчестер многозначительно посмотрела на мужа. Тот предпринял еще одну мужественную попытку поддержать разговор:

 — Надеюсь, у вас все в порядке, милорд?

 — В полном, — подтвердил Маркус.

 — Прекрасно, прекрасно! — сделанной радостью воскликнул Дорчестер. — Как приятно это слышать!

 Маркус смотрел, как Ифигиния отпила глоток из принесенного Хоутом бокала.

 — Я настолько хорошо себя чувствую, что собираюсь жениться.

 Ошеломленная тишина была ему ответом.

 У Дорчестера даже рот открылся от изумления. Ему потребовалось какое-то время для того, чтобы наконец прийти в себя.

 — Но ведь вы не собирались вторично жениться, сэр. Кажется, у вас есть правило, запрещающее совершить подобный шаг…

 — Я передумал, — просто ответил Маркус. — Мой близкий друг убедил меня: некоторые правила заслуживают того, чтобы их нарушать.

 — Понятно. — Дорчестер наконец пришел в себя. — Что ж, прекрасно. Примите мои самые искренние поздравления. Не сомневаюсь, эта новость произведет настоящий фурор в обществе.

 Юлиана посмотрела сначала на маменьку, потом на папеньку и робко улыбнулась Маркусу:

 — Желаю вам счастья, милорд.

 Маркус вздернул бровь:

 — Благодарю вас, мисс Дорчестер.

 Миссис Дорчестер сощурила хитрые глазки:

 — Вы собираетесь объявить помолвку в ближайшее время, милорд?

 — В самое ближайшее, — заверил ее Маркус. Дорчестер нахмурился:

 — Кто же эта счастливая юная леди, если вы не сочтете за дерзость мое любопытство?

 — Я не могу пока открыть ее имя.