— Так это ты запер меня в склепе на Ридингском кладбище, да? — воскликнула Ифигиния.

 — Я думал, что хорошее наказание страхом отвадит тебя от вмешательства в чужие дела, но, к сожалению, ошибся.

 Мастерс все еще держал фрак перекинутым через плечо.

 — Зачем вы убили миссис Вичерлей?

 — Ах, Констанцию Вичерлей? — насмешливо протянул Герберт. — Так именно она начала все это! Много лет она спокойно занималась своим маленьким предприятием. За солидную дополнительную плату она подкупала гувернанток и компаньонок, которых сама рассылала в лучшие дома, и они шпионили за хозяевами, добывая для миссис Вичерлей самую пикантную информацию.

 — А она шантажировала этих людей? — спросила Ифигиния.

 — Ну да. Превосходный план, но однажды я заметил, что миссис Вичерлей использует его далеко не на полную мощность. Она предъявляла слишком скромные требования и шантажировала представителей только низших кругов света. Бедняжка боялась включить в свой список более влиятельные имена.

 — Боялась, что они разоблачат ее и заставят остановиться? — спросила Ифигиния.

 — Именно так. Она боялась рисковать, видите ли… Такая старомодная особа! Но я заставил ее расширить дело. Бедняжка так нервничала! — пожал плечами Герберт.

 — Но как ты убедил ее принять тебя в долю? — спросил Мастерс.

 — Я просто пригрозил ей разоблачением. Так вот, мы отлично работали с ней какое-то время, хотя она нервничала все больше и больше. А когда к ней явился поверенный Ифигинии и начал расспрашивать о мисс Тодд, она совсем потеряла голову и потребовала, чтобы мы немедленно прикрыли лавочку. Ну, мне и пришлось убить ее, пока она все не погубила.

 — А потом перевернули вверх дном ее дом, чтобы выглядело, будто миссис Вичерлей убил кто-то из ее жертв? — закончила Ифигиния.

 — Или обчистил вор… Впрочем, меня совершенно не заботило, к какому выводу придут, когда обнаружат труп, — уж меня-то никому не пришло бы в голову заподозрить в убийстве!

 — А как ты узнал о шантаже?

 — Моя мать была гувернанткой. Она много лет продавала информацию миссис Вичерлей, а та за это подыскивала ей работу в лучших домах. — Герберт горько скривил губы. — И все шло прекрасно, пока мою мать не соблазнил один из хозяев. Вот так-то. Прекрасный, почтенный джентльмен сделал ее моей матерью. И ее, естественно, немедленно выгнали вон.

 — А миссис Вичерлей отказалась подыскать ей другое место, — прошептала Ифигиния.

 — Откуда ты знаешь?! — В добродушном голосе Герберта послышалась ярость. Его рука крепче сжала горло Ифигинии. — Черт тебя возьми, откуда ты знаешь это?!

 — Я только предположила… — прохрипела Ифигиния. Мастерс напрягся:

 — Вы причиняете ей боль, Хоут!

 — Не двигайтесь! — Герберт прицелился в Мастерса. — Ты права, Ифигиния. Миссис Вичерлей не пожелала иметь дело с гувернанткой, имевшей глупость забеременеть от хозяина. Моей матери пришлось самой зарабатывать себе на кусок хлеба.

 — Ты был ребенком, которого она носила, да? — неожиданно мягко спросила Ифигиния.

 — Да. Я был ее незаконнорожденным сыном. Ублюдок виконта… У матери оставались кое-какие сбережения, которые она отложила от гонораров миссис Вичерлей. И она была очень умна. Она выдала себя за вдову и поселилась в маленькой деревушке на севере… Никто никогда не узнал правду.