— Прекрасно провел время?

 На мгновение Беннет встретил взгляд брата, потом быстро отвел глаза и пожал плечами:

 — Сам знаешь.

 — Беннет, я устал от недомолвок. Что-нибудь случилось?

 — Ничего не случилось. — Младший брат сердито посмотрел на старшего. — Во всяком случае, со мной.

 — Что, черт возьми, ты имеешь в виду?

 — Хорошо, Маркус, я выложу все начистоту. Если верить слухам, ты устроил спектакль вчера вечером?

 — Спектакль?!

 — Проклятие! Ради Бога, я могу выразиться еще яснее. Говорят, будто вчера ты вынес на руках свою новую любовь из бального зала Фенвиков! Говорят также о каком-то безобразном скандале, устроенном якобы тобой.

 — Так вот в чем дело. — Маркус стиснул ручку ножа, разрезая кусок сосиски. — Я поставил тебя в неловкое положение? Тебе стыдно за меня?

 — Маркус, неужели ты собираешься до конца своих дней развлекать общество своими причудами?

 — Значит, все-таки я поставил тебя в неловкое положение. — Маркус наколол на вилку кусочек сосиски, отправил в рот и принялся сосредоточенно жевать. — Постарайся не принимать это близко к сердцу, Беннет. Наше общество видело и не такое.

 — Но мы же говорим не об обществе, правда? — Беннет намазал маслом булочку. — Мужчина твоих лет должен вести себя с определенным достоинством.

 Маркус едва не подавился сосиской.

 — Мужчина моих лет?!

 — Тебе уже тридцать шесть. Ты должен был давным-давно снова жениться и заняться пополнением детской.

 — Черт побери! Откуда такая неожиданная забота о моей детской? Я не намерен больше жениться, о чем тебе известно.

 — А как же обязательство по передаче титула?

 — Я буду счастлив, если он перейдет к тебе.

 — Но я вовсе не хочу этого, Маркус! Титул принадлежит тебе, и он должен перейти твоему сыну. — Беннет сокрушенно вздохнул. — По праву и по справедливости ты обязан исполнить свой долг!

 — Мой вчерашний поступок унизил тебя, я правильно понял? — сухо перебил его Маркус.

 — Должен заметить, иногда весьма неудобно иметь старшим братом тридцатишестилетнего неженатого графа, который нисколько не беспокоится о том, кому перейдет его титул.

 — Но со мной такое случается не в первый раз.

 — Вчера ты впервые устроил сцену посреди бальной залы, на глазах всего общества.

 Маркус приподнял бровь:

 — А ты-то как узнал об этом? Ты редко появляешься в обществе.

 — Мисс Дорчестер рассказала мне, — с явным раздражением ответил Беннет. Маркус замер:

 — Юлиана Дорчестер?

 — Я удостоился величайшей чести танцевать с ней вчера вечером, — пробормотал Беннет.

 — Ясно.

 — Когда ты говоришь «ясно» таким тоном, это означает неодобрение. Так вот, тебе лучше не говорить при мне плохо о мисс Дорчестер. Она прелестная юная леди с удивительно утонченными чувствами. Она и подумать не может о том, чтобы быть втянутой в скандальную сцену!

 — Юлиана Дорчестер проводит уже второй сезон, — мрачно заметил Маркус, — и ей необходимо поскорее подыскать себе мужа, ибо ее родители не в состоянии оплатить третий сезон. Ты понимаешь, куда я клоню, Беннет?

 — Ты пытаешься убедить меня держаться от нее подальше, не так ли? Ничего не выйдет! Мисс Дорчестер — совершеннейшее воплощение женственности, и я буду вечно благодарить свою звезду за тот счастливый миг, когда мисс Дорчестер позволила мне приблизиться к себе вчера вечером.