— А она, без сомнения, благодарит сейчас свою счастливую звезду за тот миг, когда ты обратил на нее внимание. Теперь она пустится во все тяжкие, чтобы совершенно случайно появиться сегодня вечером в том же доме, где будешь ты.

 — Проклятие! Она не способна к интригам! Она слишком невинна, слишком нежна, слишком чиста для этого!

 — Сейчас она не занята ничем иным, уж поверь мне.

 — Откуда такая уверенность?!

 — Она дочь Дорчестеров, а я прекрасно знаю Дорчестера. Он помешан на мысли выдать дочурку за деньги. А ее матушка спит и видит, как бы заполучить титул для семьи. — Маркус сощурил глаза и ткнул вилкой в сторону Беннета:

 — Ты лакомый кусочек для брачного союза, брат мой. Ты богат, и есть все основания полагать, что именно ты унаследуешь графский титул. Советую вести себя поосторожнее.

 Беннет в сердцах отшвырнул салфетку:

 — Это просто возмутительно! Мисс Дорчестер не принадлежит к тем особам, кого интересуют деньги и титул.

 — Если ты и в самом деле так считаешь, значит, ты еще наивнее, чем я думал.

 — Я не наивен. Но и не такой хладнокровный, равнодушный и самоуверенный, как ты, Маркус! И уж я-то точно никогда не свяжусь с испорченными особами вроде твоей миссис Брайт.

 — Или ты будешь отзываться о миссис Брайт с уважением, или вообще не будешь упоминать ее имени, ясно?

 — Но ради всего святого — она же твоя любовница!

 — Она мой хороший друг.

 — Всем известно, что под этим подразумевается. И у тебя еще хватает дерзости критиковать мисс Дорчестер! Да если на то пошло, твоей миссис Брайт не помешало бы взять у нее несколько уроков приличия!

 Маркус со звоном поставил чашку на блюдце.

 — Тебя никто ни о чем не спрашивает, Беннет!

 Дверь приоткрылась, и на пороге появился Ловелас с небольшим серебряным подносом в руках.

 — Вам послание, милорд. Только что принесли. Нахмурившись, Маркус взял с подноса записку, молча пробежал ее глазами.

 М.!

 Я должна немедленно Вас видеть. Дело срочное.

 Парк. 10 часов. У фонтана.

 Ваша А.

 Маркус взглянул на Ловеласа:

 — Оседлай Зевса и выведи к половине десятого. Пожалуй, прогуляюсь в парке.

 — Да, милорд. — Ловелас повернулся и удалился из комнаты.

 — От кого записка? — полюбопытствовал Беннет.

 — От друга.

 — От миссис Брайт?

 — Нет, как ни странно, не от нее.

 Беннет обиженно поджал губы:

 — Никогда еще не видел, чтобы ты так оскорблялся за своих любовниц.

 — Миссис Брайт — мой друг. — Маркус снял салфетку и встал из-за стола. — Никогда не забывай об этом, Беннет.

 Без пяти минут десять Маркус въехал в парк верхом на Зевсе — огромном, мускулистом черном жеребце. Он выбрал усыпанную гравием тропинку, ведущую в глубину густых зеленых зарослей. Самую уединенную тропинку во всем парке.

 Анна, леди Сэндс, ждала его в маленьком закрытом экипаже. На ней было темно-коричневое дорожное платье. Высокий гофрированный воротник подчеркивал изящную линию шеи. Прелестное личико Анны скрывала вуаль, спускавшаяся с элегантной каштанового цвета шляпки.

 — Маркус! Слава Богу, ты пришел! — Она подняла вуаль и устремила на Мастерса испуганный взгляд. — Вот уже несколько дней я места себе не нахожу! Сегодня утром я узнала, что ты в Лондоне, и сразу послала тебе записку.